— Меня эти спелеологические, сука, подробности не интересуют, — сказал Виталик. — Я просто хочу знать, когда придет время, не дрогнет ли у тебя рука.

— Не дрогнет, — сказал я.

— Как ты можешь это знать? Насколько я помню твои истории, в аналогичной ситуации на Земле ты не смог этого сделать и попросил друга, — сказал он.

— Это вообще другое, — сказал я.

— Как скажешь, — согласился Виталик. — Но, если что, можешь попросить меня.

— Я учту, — сказал я.

— Отлично, — сказал Виталик. — А теперь вернемся к нашим, сука, баранам. Зачитай-ка мне характеристики этой хрени еще раз.

Я зачитал.

С повышением моего игрового интеллекта там для меня открылось чуть больше информации, но в основном она касалась того, кто может пользоваться артефактом. И практически ни слова о том, как.

И гайдов по Венцу Демиурга тоже никто не писал.

— Итак, пройдемся по основным ограничениям, — сказал Виталик. — Их, сука, три. Первое — эту штуку может нацепить только игрок, и я отваливаюсь от списка потенциальных пользователей уже в этот момент.

— Оно и логично, — сказал я. — Это же инструмент разработчика, зачем доступ к нему всякой поганой неписи открывать?

— Я сделаю вид, что не услышал про поганую непись, или просто спишу это на твой стресс от, сука, пережитого, — сообщил Виталик. — Под первое ограничение ты проходишь, то тут есть второе — пресловутая тысяча интеллекта, начиная с которой открываются основные способности артефакта. Ты с твоим билдом и уровнем будешь набирать эту тысячу интеллекта примерно тысячу лет.

— Значит, нам нужен другой игрок, — сказал я. — Маг. У них, как правило, с интеллектом все нормально.

— И есть третье ограничение — в жилах этого игрока должна течь кровь Архитекторов, — сказал Виталик. — Поскольку Венец надевается на голову и анализов крови вроде бы не берет, предположим, что речь идет не о крови, а о коде, который унаследовали некоторые выходцы с Земли.

— Да, — согласился я. — Нам нужен игрок, маг и уроженец Земли, которому посчастливилось выжить. С большой долей вероятности можно предположить, что он выжил и смог стать магом с тысячей интеллекта, потому что у него это код есть.

— И тут включается четвертое ограничение, уже от нас, — сказал Виталик. — Мы должны этому человеку доверять.

— Выбор не то, чтобы огромный, — заметил я.

— А вдруг он не подходит? Может быть, он не наследник, может быть, у него природный талант, — сказал Виталик. — Но, откровенно говоря, на это, сука, не очень похоже. Мы ведь об одном и том же человеке говорим?

— Да, — сказал я. — И ему это не понравится.

— Очень не понравится, — сказал Виталик. — Думаю, что он нас возненавидит.

— Я вас ненавижу, — сказал Федор.

— Мы понимаем, — почти даже ласково сказал Виталик.

— И ведь я знал, знал, что это произойдет, — сказал Федор. — Я знал, что вы не оставите меня в покое, знал, что обязательно меня найдете, знал, что рано или поздно вы припретесь и начнете топтать мои хрустальные мечты своими грязными сапогами. Но, черт побери, я не думал, что это будет так скоро.

— Год прошел, — напомнил Виталик.

— Что такое год? Год — это всего лишь двенадцать месяцев. Приходите через десять лет, а лучше — через двадцать, тогда и поговорим.

Федор Сумкин обитал в каморке под лестницей. Каморка была больше, чем шкаф, но меньше, чем половина стандартного номера в гостинице класса «эконом», поэтому троим нам в ней было тесно. Федор сидел на своей скромной кровати, я занял единственный в комнате стул, а Виталик подпирал собой стену и старался ни над кем не нависать, но получалось у него из рук вон плохо.

— Увы, — сказал Виталик. — Мы уже пришли и уже говорим.

— Вы можете уйти, — сказал Федор.

Элитный зомби покачал головой.

— Ясный фиг, не можете, — пробурчал Федор. — Такие, как вы, приходите не для того, чтобы просто поздороваться, а потом мирно уйти, не причиняя беспокойства. Как вы меня вообще нашли?

— Соломон помог, — сказал я. — Помнишь Соломона?

— Еще один высокоуровневый долбоящер, — сказал Федор. — Все сломать, все сокрушить, весь мир в труху.

— Он изменился и пристроился к кормушке, — заметил я.

— А вы какого фига не изменились? — поинтересовался Федор. — Вы какого фига никуда не пристроились? Какого черта вы до сих пор тут бродите и все ломаете? Жизнь такая, да?

— Нет, — сказал Виталик. — Мы, сука, такие.

— Вот именно, — сказал Федор. — Хорошо, что хоть это вы понимаете. А какого дьявола этот ваш Соломон знал, где меня искать?

— Он не знал, где искать, — сказал я. — Он знал, у кого спрашивать.

— И у кого же?

— У эльфов, — сказал я.

— А, точно! — возопил Федор. — Эльфы! Древние, мудрые, благородные и справедливые эльфы, которые хотят моей крови! А какого черта они хотят моей крови, Чапай? Ты мне ничего рассказать не хочешь?