Шрифт:
– Это была честная игра, Вилибальд,- сказал я.- Как вы все это устроили?
– Среди голубых курток есть настоящие люди, ваш'Милость. Тюремщик - один из них. Он пытался поместить вашу Милость в безопасную камеру - одну из тех, к которым у нас есть туннель но его высокоблагородие господин барон не хотели ни одной из них. Так что это заняло немного больше времени. Но сейчас ваш'Милость все равно здесь!
– Он хихикнул и со скрипом потер руки одна об другую, как крылья сверчка.
– Вы с мятежниками?
– Некоторые зовут нас мятежниками, ваш'Милость, но для честных людей мы патриоты, поклявшиеся освободить эти острова от французской проказы!
– Почему вы выбрали меня?
– Почему? Почему?- Старик казался ошеломленным.- Когда до побережья дошла весть, что Плантагенет поселен в гробнице вице-короля, каким курсом мог следовать лояльный британец, ваш'Милость? Разве ваш'Милость полагает, что мы оставим его гнить там?
– Но я не...- начал я и оставил фразу висеть в воздухе.
– Что "не", ваш'Милость?
– спросил Вилибальд.- Не удивлен? Конечно, нет. На этом острове десять миллионов британцев, поклявшихся освободить эту землю от тирании!
– ...собираюсь терять время зря!- закончил я фразу.- Мы ударим немедленно.
Движение на этой дороге представляло собой мешанину из карет, запряженных лошадьми; больших и изрядно устаревших грузовиков с открытыми кабинами; юрких машин с опущенными носами, выглядевших так, словно их сделали из хлебниц, и небольших, сверкающих голубым военных экипажей.
По словам Вили, вице-король концентрировал свои силы вокруг вооруженных портов, готовых прикрыть высадку подкрепления, если разговор о восстании выкристаллизируются в действие. Место, куда мы направлялись,- поместье сэра Джона Лэклэнда.
– Проведенный в темную джентльмен,- сказал Вили,- но денежный из древнего рода.
Весь следующий час он перескакивал с одного на другое, знакомя меня с ситуацией на месте. Повстанцы, клялся он, готовы подняться. И, согласно Рузвельту, если они поднимутся, то победят.
– Увидите,- сказал Вили,- лояльные британцы поднимутся до последнего человека и примкнут к знамени вашей Милости!
После часовой гонки мы свернули на боковую дорогу и, проехав меж двух толстых столбов, проследовали по подъездной дороге, ведущей через ухоженные леса в покрытый гравием двор перед трехэтажным зданием с цветочными ящиками, освинцованными окнами и полудеревянными фронтонами, смотревшими, как настоящие. Ступеньки вели на широкую веранду. Старик в причудливом колете" черных штанах и домашних шлепанцах провел нас внутрь. Увидев меня, он захлопал глазами.
– Его Милость должен немедленно повидать сэра Джона,сказал Вили.
– Сэр Джон должен быть в постели эти два дня. Легкая лихорадка. Он не принимает...
– А сейчас должен,- оборвал его Вили. Старик вздохнул, затем провел нас в затененную комнату, полную книг, и зашаркал прочь.
Я разглядывал книги на полках - большей частью обтянутые кожей тома с заголовками типа "Истории Дворов" или "Коннектикутская кампания". Минут через пять или около того дверь открылась и вернувшийся старик пропищал, что сэр Джон хотел бы видеть нас сейчас же.
Глава дома находился в спальне на верхнем этаже. Это был старый аристократ с сухим лицом, острым носом, шелковыми черными бровями, и усами, аналогичной бахромой волос вокруг высокого лысого купола. Он полусидел в постели, не меньшей, чем каток, наполовину погребенный в фиолетовое атласное одеяло с вышитой монограммой и зашнурованный сильнее, чем голливудский епископ. На нем было шерстяное коричневое ночное платье с атласными отворотами, обернутое вокруг него, и вязаная шаль поверх всего, хотя даже при всем этом кончик носа казался замерзшим. При виде меня он немедленно выпрыгнул из постели.
– Что - сейчас..?- Он переводил вытаращенные глаза с меня на Вили и обратно.- Почему вы пришли сюда - что, больше некуда?
– Где еще я мог бы найти друзей?- отступил я.
– Друзей? Я слышал, что вице-регент объявил о претенденте на герцогское наследство, но я вряд ли мог ожидать увидеть его присутствующим лично здесь в таком виде.
– Как вы узнали, что я тот человек, а не самозванец?
– Как-как - кем еще вы можете быть?
– Вы имеете в виду, что он принял меня за настоящего? Я рад, сэр Джон, ибо пришло время действий.
– Действий? Каких?
– Освобождение Британии.
– Вы сошли с ума? Вы несете разорение моему дому - и всем нам! Мы, Плантагенеты, всегда жили терпимо! Убийство герцога Ричарда показало нам, как ненадежно наше положение...
– Кто убил его?
– Ну, люди Гаронна, конечно.
– Удивляюсь. С точки зрения вице-короля, это был глупейший поступок. Он объединил против него британцев гораздо прочнее, чем сам Ричард, когда был жив.
– Догадки. Пустые предположения,- пробурчал сэр Джон.- Вы пришли сюда, непрошенный, проповедовать измену! Что я о вас знаю? Вы воображаете, я поставлю на выскочку?