– Чудесное предложение.

– Конечно, мы люди простые. Но хорошее воспитание, – просто сказал Рауль, – оно проявляется во всем, и мсье и мадам не будут испытывать неловкости. А вот и ваша гостиница и… – его голос изменился, – …и мадам.

Аллейн выскочил из машины, не дожидаясь, пока она остановится. Трой стояла во дворике гостиницы, прижав ладони ко рту. Никогда прежде Аллейн не видел у нее подобного выражения лица. Взяв ее руки в свои, он почувствовал, как она дрожит всем телом. Трой попыталась заговорить, но поначалу не сумела совладать с голосом. Ее губы беззвучно прошептали: «Рики».

– Что такое? – крикнул Аллейн. – Что с ним случилось?

– Его нет, – тихо ответила Трой. – Они увели его. Они увели Рики.

До конца жизни они будут вспоминать эти секунды, когда они стояли в гостиничном дворике, выложенном плиткой, под палящим полуденным солнцем. Рауль с тротуара наблюдал за ними, пустынная улица пылала жаром. В воздухе пахло бензином. На противоположной стене ярким пятном алела бугенвиллея [14] , а посреди улицы лежала аккуратная кучка лошадиных яблок. Уже наступило время сиесты, кругом было так тихо, что казалось, только они одни и остались бодрствовать.

– Я возьму себя в руки и не стану делать глупостей, – прошептала Трой. – Я смогу, Рори?

– Конечно. Пойдем в гостиницу, и ты мне все расскажешь.

– Я хотела бы сесть в машину и поискать Рики, но знаю, что этого не следует делать.

– Я попрошу Рауля подождать.

Рауль в молчаливой неподвижности выслушал Аллейна. Когда тот закончил, шофер сказал:

– Передайте мадам, что все будет хорошо. Все уладится. – И когда они направились к гостиничной двери, он снова крикнул им вслед: – Все уладится! Не волнуйтесь, мадам!

Войдя с улицы, им показалось, что в отеле очень темно. За стойкой с ключами сидел портье, а посреди холла стоял элегантно одетый мужчина, в отчаянии заламывавший руки.

– Это мой муж, – представила его Трой мужчине. – Рори, это управляющий. Он говорит по-английски. Простите, мсье, я не знаю вашего имени.

– Малакэн, мадам. Мистер Аллейн, я уверен, что все объясняется просто…

– Если позволите, я зайду к вам после того, как переговорю с женой, – перебил его Аллейн.

– Ну разумеется. Гарсон!

Портье с невероятно сочувственным видом проводил их к лифту. Подъем в душной кабине казался бесконечным.

Они вошли в просторную спальню, которую беспорядок, следовавший за Трой повсюду, успел сделать менее безликой. Трой стояла лицом к мужу, за ней находился балкон с железными перилами, с балкона виднелось море, сиявшее вызывающе роскошной голубизной. Аллейн пододвинул кресло, и Трой послушно опустилась в него. Он сел напротив жены на корточки, положив свои ладони на ручки кресла.

– А теперь рассказывай, дорогая. Я не могу ничего предпринять, пока не услышу, что случилось.

– Тебя не было целую вечность…

– Я уже здесь. Рассказывай.

– Хорошо.

И она рассказала. Трой изо всех сил старалась быть последовательной. Она хмурилась, когда была не уверена в деталях или когда у нее дрожал голос, и не сводила с Аллейна глаз. Он всегда говорил, что из нее получился бы отличный свидетель, и сейчас она старалась придерживаться голых фактов, но каждое слово было окрашено несказанным страхом.

Когда они прибыли в гостиницу, Рики был бледен и капризничал – он недоспал, и к тому же во время поездки на него свалилось слишком много впечатлений. Управляющий отнесся к ним с большим вниманием и предложил прислать обед для Рики прямо в их номер. Трой вымыла сына и, надев на него пижаму и халат, посадила обедать. Не успел он дожевать последний кусок, как тут же заснул. Она положила его на кровать в спальне, оставив дверь в комнату открытой. Задернула занавески и, убедившись, что Рики крепко спит, зажав в руке свою глиняную козочку, приняла ванну, переоделась и отправилась пообедать в ресторане гостиницы. Когда она вернулась в номер, Рики уже не было.

Поначалу Трой подумала, что мальчик проснулся и отправился на поиски туалета или, возможно, им овладела паника, и он бросился ее разыскивать. Но, осмотрев ванную и понапрасну обегав коридоры, лестницы и все комнаты с распахнутыми дверьми, Трой, испытывая возрастающую тревогу, вызвала горничную, а затем, поскольку женщина не понимала по-английски, позвонила управляющему. Мсье Малакэн не остался равнодушным и немедленно предложил помощь. Он пообещал, что переговорит с дежурной прислугой и о результатах сообщит ей. Положив трубку, Трой взглянула на стул, на который она повесила одежду для Рики – желтую рубашку и коричневые льняные шорты. Одежды на стуле не было.