Шрифт:
Нокс провел кончиком пальца по ее подбородку, что делал уже несколько раз. Каждый раз ее охватывала дрожь и становилась только сильнее.
— Как насчет того, чтобы держать руки при себе, а? — сказала она без особого жара в голосе. «Потому что мне слишком нравятся твои прикосновения».
— Я хочу этого. Я должен… — Он казался одурманенным и выглядел зачарованным. — У тебя потрясающая кожа.
Правда? Он был первым, кто так сказал. И, черт возьми! Похвала еще больше запутала ее разум, часть Вейл действительно, действительно хотела прихорашиваться для него.
Он покачал головой и нахмурился, испортив момент, ведя себя так, словно она была галактическим шпионом и только что обманом вынудила его поделиться секретами.
— Больше никаких разговоров.
Он бросил на нее последний взгляд, как будто она была виновата в его присутствии и его словах, и растянулся на месте в пределах видимости кровати, но полностью вне досягаемости Вейл.
— Скатертью дорога, — пробормотала она.
Вейл встрепенулась, выбросила из головы все второстепенные мысли и попыталась составить новый антикризисный план действий. У каждого успешного предприятия был такой. Как однажды сказал ее профессор: «Лучшая стратегия — это жидкость, регулируемая по мере необходимости».
Во-первых, она останется с Ноксом до тех пор, пока не получит меч Селесты и рифтеры; они взывали к ней. Как только у нее будут эти вещи, она сбежит. Никто не знает, когда Нокс набросится на нее. Затем она спрячется в убежищах Селесты, пока не придумает свой следующий шаг — способ остановить Великую Войну и сделать Нолу бессмертной.
Кроме того, Вейл нужно было узнать как можно больше о войне и ее многочисленных участниках. И она определенно должна была держаться подальше от Нолы, как и предлагал Нокс.
Он был прав. Пока Земля была полноценной гладиаторской ареной, Вейл опасна для своей сестры. И хотя ей хотелось рыдать, она утешала себя мыслью, что у Нолы есть своя особая сила.
Одному Вейл всегда завидовала. Ее сестра могла очаровать придурка и превратить его в принца; у Зиона не было ни единого шанса. Милая, нахальная южная красавица убедит воина в металлической перчатке достать для нее болеутоляющие таблетки, и все будет хорошо.
«Пожалуйста, пусть все будет хорошо».
Глава 10
Сны преследовали Нокса всю ночь. Эротические сны с Вейл Лондон в главной роли. Его руки и губы блуждали по каждому дюйму ее необыкновенного тела, и он чувствовал себя завоевателем, который только что открыл новое королевство для расхищения. Когда она перевернула его на спину, чтобы наказать чувственным томлением, он чуть не погиб.
Они терлись друг о друга, мужчина о женщину, твердость о мягкость, пока он не смог это больше выносить, положил ее на спину, раздвинул ноги и погрузился в ее горячие, влажные глубины. Мучительное наслаждение, вечное блаженство. Ее крики отчаяния и покорности были симфонией запретного ублажения.
Как прекрасно она ему подходила. И запах ее тела… За бесконечные эоны своей жизни он никогда не встречал более роскошного, более женственного аромата, чем у Вейл. С каждым вдохом ему приходилось бороться с диким огнем страсти, его контроль был сожжен.
В его грезах, они закончили первый раунд и начали второй. Она провела языком по его груди. Пухлые красные губы нависли над его пульсирующим членом, возбуждение искрилось в ее сияющих карих глазах. Никто никогда не отсасывал у него. Он хотел этого, хотел отчаянно, безумно.
— Я отдамся тебе душой и телом, — прошептала Вейл из грез, — но сначала ты должен положить весь мир к моим ногам… Согласен?
Уступить победу другому, принять поражение, умереть рабом?
— Нет! — Он с ревом проснулся, резко выпрямившись.
Нокс тяжело дышал, неглубоких вдохов было недостаточно для его истощенных легких. Он весь взмок от пота, одежда прилипла к коже. Несмотря на эмоциональный бунт, он был тверд как скала.
Готовый удовлетворить себя, Нокс схватился за основание своего члена. Он представил, как целует и облизывает каждый дюйм тела Вейл. Как же она была горяча…
Тихий стон вырвался из ее груди, и он нахмурился. Этот стон прозвучал по-настоящему.
— Ммм.
Этот стон был настоящим. Нокс быстро встал, сжимая в руке кинжал, и подошел к ее кровати.
Обжигающая волна возбуждения чуть не сожгла его заживо. Тени липли к ней, создавая прекрасное украшение, скрывающее Вейл от остального мира… «от всех, кроме меня».
— Оставьте нас, — прохрипел он, и тени рассеялись.
Вейл ворочалась с боку на бок, сильно покраснев. На ее носу виднелась россыпь веснушек, которые он как-то не заметил раньше; возможно, был слишком восхищен ее глазами. Ее губы… эти пухлые красные губы, которыми Вейл искушала его… оставались приоткрытыми, и она дышала в такт Ноксу.