Вспоминая вчерашний разговор с Патти, я решила разнообразить внешний вид тёплыми тонами и добавила лёгкую косынку абрикосового оттенка. Вообще, цветотерапия, действительно, очень интересное занятие, если относиться к нему серьёзно. Так, зная, когда ко мне записаны пациенты со склонностью к агрессии, я подсознательно избегаю надевать яркие жёлтые или красные тона, которые, несомненно, являются эмоциональными раздражителями.

Впервые Катарина пришла на приём лет семь назад. В карте было указано имя Анита.

– Называйте меня Катарина, или Кати, – прервала она меня на первой же минуте нашего общения. – Я не люблю своё имя.

В Северной Америке это встречается сплошь и рядом: люди просят называть их именами, которые не указаны ни в одном из официальных документов. Поначалу меня это сбивало с толку: ты пришел на консультацию к специалисту, мне всё равно, зовут ли тебя «кукусиком» или «крокодильчиком» дома, для меня ты пациент, имя которого стоит на карте. Если оно тебе не нравится, смени его официально! Но со временем я смирилась: некоторые из таких пациентов просто чудаки, другие же настолько психологически неблагополучны по отношению к самим себе, что подсознательно выражают это в виде попытки поменять имя.

Кстати, упомяну здесь ещё один интересный случай. В моей практике был пациент, который выбирал новое имя, как говорится, по чётным и по нечётным числам. Настольной книгой у него был справочник, где в популярной форме рассказывалось, как имена влияют на характер человека. Так вот, в зависимости от жизненной ситуации, настроения и планов на день этот экспериментатор называл себя по-новому (иногда всего на один день!) и при том уверял, что именно выбранное имя реализовало все планы, защитило от невезения, помогло решить важные вопросы и добиться результата. Поначалу я сомневалась, что это: попытка изменить себя, разделить проблемы и скрыть часть из них «за другим именем»? Желание отдалиться и избежать откровения? Стремление «усилить» свои слабые черты за счёт выбора более «сильного» имени?

Совершенно чётко я знала, с «кем» мне будет проще иметь дело: в зависимости от того, приходил ли пациент как «Вася» или «Федя», можно было предугадать, хочет ли он быть откровенным или сегодня за именем прячется намерение что-то скрыть.

Но в одну из наших встреч, когда я невольно затронула эту тему и спросила, не вызывает ли неразбериха с именами душевного дисбаланса, мужчина ответил, что его личность, как книга, разбита на главы и каждая глава имеет свой заголовок. Поэтому никакой неразберихи нет, но, если вдруг на мгновение возникает замешательство, он обращается к оглавлению. После подобного откровения я направила-таки подопечного к психиатру.

Конец ознакомительного фрагмента.