– Насколько я помню, это довольно сильный тон, характерный для людей, уверенных в себе…

– Верно. Но ещё, – Патти приглушила голос, как будто не хотела разглашать секрет, – это цвет радости, в том числе и сексуальной, – она кокетливо поправила шляпку и, посмотрев на меня с неким прищуром, рассмеялась: – Не думайте, что я выжила из ума. Просто наслаждаться жизнью нужно уметь в любом возрасте!

– Ну, что вы, Патти, вы для меня неоценимый пример для подражания! – без всякого сарказма заявила я. – Мне всегда импонируют ваша жизнерадостность и оптимизм.

– Ну, не стану вас задерживать, – старушка поднялась с кресла. – Хотела только сказать, Александра, носите поменьше серого. Серый – это дисциплина, ограничения, серьёзность. Серый цвет угнетает! Добавьте что-нибудь яркое. Вы ещё так молоды! Самое время чудить!

Улыбнувшись на прощание, она помахала мне рукой и выпорхнула за дверь.

Я подошла к зеркалу и оценивающе посмотрела на себя. Тонкий льняной серый костюм. Дорого. Стильно…

Зазвонил телефон, напоминая, что через час у меня встреча. Я нажала отбой и сунула его в сумку. Перед выходом снова взглянула в зеркало.

– Пожалуй, нужно разбавить красным для страсти… Или оранжевым для радости, – сказала я отражению и поспешила покинуть клинику, пока не наткнулась на очередного незапланированного пациента.

Таисия, как всегда, неожиданно объявилась с очередным заданием для меня. Удивительно, как ей удается планировать мою жизнь, невзирая на уже составленное мною расписание!

– Шура, здесь нарисовалась одна очень интересная девочка, надо помочь.

– Чем интересная? – уточнила я.

– Хороший человек, душевный.

– Чем помочь? – продолжала я.

– Она только что приехала в Канаду, ничего не знает, обратиться не к кому.

– А при чём здесь я? – не обрадовавшись перспективе навязанного знакомства, спросила я.

– Шура, не упрямься! «Ньюкамерам» надо помогать! – воскликнула подруга.

– Тася, – не согласилась я, – нам в своё время никто не помогал: бились сами, кровью и потом окропляя путь по канадской земле.

– Вот! Зачем хорошим людям желать тех же трудностей, через которые прошли мы? – не унималась Пышная.

– Я не люблю возиться с новенькими. Ты, Таисия Артуровна, альтруистка, хочешь всех облагодетельствовать, а я – нет. Я твёрдо убеждена: то, что дается на халяву, не ценится! Человек всё должен заработать своим собственным трудом и заслужить в соответствии с эмоциональными и физическими затратами.

– А элемент удачи?

– Элемент удачи у каждого индивидуален.

– Вот ты и будь этим элементом! Пусть кому-то повезёт встретить хорошего человека – Сашу Лужину.

– Саша Лужина – нехороший, очень занятой и чёрствый человек, – продолжала отбрыкиваться я.

– Короче, Лужина, я уже дала твой номер телефона. Её зовут Марина Запрудина.

– Офигеть! Запрудина звонит Лужиной, – прокричала я в трубку, но Таська уже отключилась.

Раздосадованная на свою подругу, я хотела отключить телефон, но вспомнила, что жду звонка от Алиски.

Весь вечер я сочиняла предлог, чтобы отказаться от навязанной протеже, но, на моё счастье, она не позвонила.

На следующий день, просматривая список запланированных пациентов, я увидела русскую фамилию Запрудина.

– Сколько же их запрудило в Калгари? – мрачно пошутила я, но в глубине души забрезжил интерес.

В назначенное время в кабинет постучала женщина моложе меня, скромно одетая, с гладко зачёсанными волосами, аккуратно собранными в пучок на затылке, и с очень умеренным макияжем. Я удовлетворённо оглядела вошедшую, отметив про себя: «Слава Богу, не как вчера из России – “overdressed”, “overmakeup”…»

– Здравствуйте, – немного натянуто улыбаясь, поприветствовала её я. – Присаживайтесь.

– Здравствуйте, – ответила Запрудина приятным спокойным голосом. – Спасибо, что согласились встретиться со мной, – начала беседу соотечественница. – У меня, Александра, не совсем обычный разговор. Ваши координаты мне дала Тася.

– Я в курсе, – подтвердила я.

– Мне показалось, будет удобнее, если я запишусь к вам на приём, вместо того чтобы отнимать личное время.

– Я в самом деле очень занята вечерами, – чуть более дружелюбно ответила я, – это хорошая идея: здесь нам никто не помешает.