В ответ на вопрос судьи, стражник принялся что-то бойко тарахтеть по-своему.

— Ваша честь, прошу внимания! — бестрепетно вклинился в беседу Бронкс, который по роду занятий, за время службы в армии, не раз и не два бывал в суде как свидетелем, так и участником многочисленных разбирательств.

Имея за спиной подобный солидный практический опыт, он, хотя и не знал местной судебной системы, но именно это сейчас и собирался выяснить.

Терять всё равно было особо нечего; а заначенный самострел находился под рукой в мешке: Бронкс еще из ума не выжил, чтоб на судилище орков приходить с пустыми руками.

Кстати, стражник прямо в харчевне попытался наложить лапу на оружное имущество гнома, оговорившись служебной необходимостью. Бронкс в ответ с безразличным видом пообещал, что все там сейчас и лягут. И что разоружаться он будет исключительно по решению суда, и никак иначе.

— Ну что ещё такое? — судья метнул недовольный взгляд на досадную помеху, ростом достававшую ему самому хорошо если чуть выше подмышки.

— Ваша честь! Не будет ли с моей стороны большой наглостью попросить вас уведомить меня: по какой правовой шкале сейчас производится наше с вами судебное заседание? — Бронкс твёрдо и не мигая принялся сверлить чиновника взглядом.

Был тот на вид явно непуганым, плюс ещё кое-что мерещилось в отдельных деталях мимики и жестов. Отчего б не проверить; за спрос в нос не бьют.

— Ты что, грамотный, что ли? — подозрительно свел брови вместе судья.

— У нас все без исключения грамотные, — солидно покивал в ответ Бронкс, почти не погрешив против истины.

— Имеет место самый обычный состязательный процесс, — мгновенно поскучнел облачённый в стандартную мантию служитель фемиды. — Прецедентное право не работает, — добавил он зачем-то на всякий случай.

— А предоставляются ли в рамках вашего, — гном намеренно выделил последнее слово интонацией, — состязательного судебного процесса равные исходные возможности всем его сторонам? — Задав свой вопрос, Бронкс слегка не сдержался и в предвкушении потёр ладони одна о другую.

Судья нахмурился еще сильнее, хотя, казалось, сильнее уже было некуда:

— Обязательно. В глазах закона все едины. — В этом месте служитель закона с незамутнённой ненавистью покосился на рисунок какого-то хумана у себя за спиной.

На гравюре некто с завязанными глазами удерживал в руках две чаши весов, пребывавших в равновесии. Собственно, именно эта миниатюра и натолкнула Бронкса на мысль вначале задать вопрос — а уже потом хвататься за самострел, если что пойдёт не так.

— Это я удачно заглянул, — мгновенно возбудился Бронкс, продолжая потирать руки и вознося хвалу самому себе за то, что не принялся палить в стражников в харчевне. — Ваша честь, так давайте выровняем все условия! Настоящим официально уведомляю вас о том, что мои шансы в этом состязании на порядок ниже, чем у любого другого из присутствующих! По причине небрежения судом вашими же собственными правилами!..

— Что именно представляется тебе, чужестранец, несправедливым настолько, что нужно вести себя таким вот образом? — Процедил орк в мантии.

— Так язык заседания, — уверенно парировал гном, невежливо указывая пальцем на командира стражников. — Вот он сейчас говорит на языке, которого я абсолютно не понимаю. А между тем, его свидетельства прямо касаются происшедшего со мной. При том, что его там вообще близко не было! — гном набрал побольше воздуха, с чувством прокашлялся и продолжил. — Разумеется, я не в курсе именно вашего уложения, ваша честь. Но думаю, что от нашего оно не сильно отличается, — в этом месте гном уважительно показал на гравюру за спиной у судьи, осенил себя ритуальным жестом и уверенно продолжил. — Параграф семнадцатый у нас гласит: каждый без исключения участник процесса должен быть обеспечен либо толмачом, либо возможностью участвовать в процессе на том языке, который он без искажений понимает. — Выдав тираду, гном вопросительно и выжидающе впился взглядом в чиновника.

Если честно, в сложившейся ситуации Бронкс больше опасался несоответствия местных правил тем, к которым он привык. Добросовестность чиновников, в свою очередь, волновала его не особо, сразу по двум причинам. Во-первых, в отличие от большинства встретившихся ему по дороге, он был изрядно образован. И уж для защиты своих интересов в суде точно багажа за спиной лично ему хватало.

Во-вторых, на случай возможной откровенной судебной несправедливости, в котомке ждал своего часа самострел. Не хотелось бы доводить до крайности, но модели стрелялок местных, судя по встреченным стражникам и охране конкретно этого суда, оружию самого гнома и в подметки не годились.