— Можете пройти, — не слишком гостеприимно произнес Алекс, — коллега, — выдавил он в конце.

— Не совсем, — девушка поднырнула под ленту, ограничивающую место преступления. — Я эксперт-аналитик в области антропологии.

— Прибыли полюбоваться на изумительную форму черепа своей соплеменницы?

— В области культурной антропологии. Изучаю особенности нравы, традиции и обычаи разных народов. Предугадывая ваше недовольство, вынуждена сообщить, что, увы, в вашем секторе никого более подходящего для выполнения данной миссии не нашлось.

И теперь эта фифа будет путаться у него под ногами со своими антропологическими ремарками?!

— Миз, может, вам стоит спокойно подождать у себя в гостинице, пока профессионалы будут выполнять свою работу? — как можно вежливее сказал Коллингейм. — Это очень поможет выполнению вашей миссии.

— Можете называть меня Тайни, — позволила фифа. Его слова были, как об стенку горох. — Поверьте, детектив, я не собираюсь вам мешать. Я вас понимаю, вам кажется, что я буду обузой. Но вы ведь еще даже не попробовали воспользоваться моими ресурсами.

Ресурсами… О боже!

— Может, вы этого не понимаете, миз, но одно ваше присутствие вызывает нездоровый ажиотаж, — открыл карты Алекс. — Оглянитесь. Большая часть мужчин здесь уже не думает о выполнении своих должностных обязанностей, а пялится вам… Куда может со своего боевого поста. Вы всерьез думаете, что это не мешает?

— Детектив, это эффект новизны. Через несколько минут они удовлетворят своё любопытство, и я стану для них всего лишь фоном, — невозмутимо возразила китиарка.

Да уж. А потом они будут удовлетворять свое любопытство, вынося мозг ему.

— Алекс, а это кто?

Вот, уже началось. Ох, Генри, Генри, кто ж так халтурил над твоим воспитанием?

— Это миз Тайни Роул, эксперт-аналитик, официальный представитель Китиары в нашем расследовании. А это, — детектив махнул рукой в сторону вихрастого парня, ровесника китиарки, — мой напарник, Генрих Олдмен.

В зеленых глазах напарника горел неприкрытый интерес. Явно не научно-теоретического характера.

— Что говорят криминалисты? — спросил Колленгейм в попытке вернуть его на землю.

— А? — откликнулся тот. — Ничего. Говорят, что это определенно не самоубийство.

— Надо же, какая проницательность. Камеры?

— Пусто. Было темно, огни в офисах не горели, фонарь разбит. На записях даже теней нет.

Отсутствие у планеты спутников и противорадиационный экран города, который практически не пропускал свет звезд, лишали жителей иных ночных источников света, кроме электрических.

— Я бы хотела ознакомиться со списком вещей, которые были при ней и на ней, — подала голос девушка.

— Он будет позже, — отрапортовал Генри.

— Хорошо. Детектив, вы не будете возражать, если я вас ненадолго покину и позже присоединюсь в отделении? Вы же хотели пригласить меня на чашечку кофе?

Алекса потрясло не то, что девица добровольно оставляет его в покое. Он ожидал этого. Детектив возлагал огромные надежды на изуродованный труп. Увы, на точеном личике при виде мертвой соплеменницы не дрогнул ни единый мускул. Нет, Коллингейма убило то, что последняя фраза миз Роул прозвучала на полном серьезе.

Усаживаясь в аэрокар, Генри разве что хвостом не бил от щенячьей радости.

— Она будет с нами работать! Это же круто!

— Ничего крутого не вижу. Во-первых, она женщина.

— Очень красивая женщина.

— Это второй минус. Генри, при ней уже не выругаешься. Не рыгнешь. Не п… газы не выпустишь, — автоматически поправился Алекс. — Не почешешь… — ся. Нужно постоянно за собой следить. Чтобы не выглядеть дураком. Или пещерным медведем.

— Алекзандер, ты такой зануда!

— Посмотрим, как ты заговоришь, когда над нами начнет потешаться весь отдел.

Участок находился в получасе лёта от места убийства. Возможно, где-то в центре полицейские работали так, как показывали в сериалах по галопроектору: шикарные кабинеты, анатомическая мебель, чипы-импланты для подключения к Макросети, супер-пупер навороченная техника… Но у них всё было по-простому. Атован был типичной добывающей планетой с периферии. Сырьевой придаток. По идее, деньги должны были течь сюда рекой, но атованцы видели в лучшем случае сотую их часть. Как и везде, владельцами местных рудников были богачи из Ядра. Банкноты оседали в сейфах престижных деловых планет или опадали на шезлонги систем а-ля Парадиз. Поэтому в даже в столичном полицейском участке работали по старинке. Огромное помещение, разделенное офисными перегородками на небольшие клетушки. Оборудование, которое не имело аналогов, потому что в остальном мире его списали в утиль еще лет двадцать назад. Единственным прибором, который раритетностью радовал, была кофе-машина. В отличие от новодела, она рычала, как раненный зверь, но выдавала такой вкусный кофе, какой невозможно было найти даже в дорогих заведениях. С зарплаты сотрудники скидывались на зерна, а каждое утро начиналось с бодрящего напитка. Миз Роул не прогадала.