Мы оба стоим в тишине. Это не некомфортно, просто нет слов, которые я могу найти, чтобы сказать. По крайней мере, поэтому я молчу. Грег немного тормозит, но даже когда я анализирую его, понимаю, что это я медлительна.

— Он убивает их, — говорит он, наконец, и на этот раз я не могу остановить холод, который переполняет меня от удара его слов. — Дорогой старый папочка не тот, кем он притворяется перед тобой. Ты его дорогая милая дочь. — Он снова облизывает свои губы. — Думаешь, он думает о тебе, когда убивает их? Ты же знаешь, я читал об этом дерьме. Убийцы притворяются, что убивают одного и того же человека снова и снова. Какое-то больное дерьмо, если спросишь меня.

Вдруг я представляю себе всех тех девушек с рыжими волосами. Отвратительная мысль пришла мне в голову на мгновенье, прежде чем я отбросила её. Грег проливает свет на это, на всё, что я отказываюсь замечать. Он озвучивает мысли, и это дает ощущение реальности.

Он качает головой. — Хотя я понимаю, почему бы не иметь что-то настоящее, это было бы неудовлетворительно. Особенно, когда она прямо перед тобой. — Он проходит остальное расстояние между нами, и все, что внутри меня, замирает.

Он проводит пальцем по моей щеке, и продолжает двигаться по моей шее и по верхней части груди. Я хочу оттолкнуть его руку, но держу полотенце.

— Держу пари, что ты нетронута, не так ли? Тебя заперли, чтобы никто не добрался до тебя, когда на самом деле тебе стоит бояться того, с кем ты запрета.

— Ты собираешься причинить мне боль? — Спрашиваю я, потому что меня тошнит от незнания.

Его слова правдивы, и я должна бояться того, что меня окружает. Все это время мой отец говорил то, что те кто снаружи могут причинить мне боль из-за того, кем он является, но опасность таится в этих стенах.

— Нет, я не хочу причинять тебе боль. Я хочу, чтобы ты была моей, потому что он тебя не заслуживает. — У Грега раздуваются ноздри, и в его глазах вспыхивает тьма, которую я знаю. Я замечаю, как он говорит, чего хочет, а это значит, что он сделает это, если понадобится.

Именно в этот момент я осознаю, что знакомый дьявол лучше. Мой отец никогда не трогал меня. Может, он и способен на ужасные вещи, но до сих пор это меня не касалось. Его темперамент со мной растет, и я это чувствую. Воздух наполнен напряжением, и я знаю, что все, что потребуется — это искра. Тем не менее, с ним мне будет безопаснее, чем с Грегом. Может быть, я смогу выбраться отсюда с помощью Грега, но у меня все ещё есть свой скрытый путь побега, если они его не уничтожат.

— Он бы убил тебя, если бы знал, что ты говоришь. — Я напоминаю Грегу, с кем он связывается. Я пытаюсь использовать страх, который мой отец использует на других, чтобы заставить Грега отступить.

— Но ты же не скажешь, правда? — Его улыбка становится шире. — Тебе не нравится видеть, как люди страдают, ты не похожа на своего отца. — Он наклоняется, прижимая нос к моей шее и к моему уху. — Или, может быть, ты не хочешь, чтобы мне было больно. Я вытащу тебя отсюда, и тогда ты будешь вся в моих руках. — Он отходит от меня и выходит из комнаты. Я чувствую облегчение, но его фантазия, что я хочу быть с ним, пугает.

Я стою там, зная, что солнце садится, и мне нужно сделать выбор. Грег прав. Я не скажу о нем, потому что знаю, что это будет означать его смерть. Я не знаю, смогу ли я сбежать, но точно знаю, что я не могу позволить отцу продолжать убивать женщин. Даже если это значит пожертвовать собой.

Глава четвёртая

Бишоп

— Каков план? — Говорит Кейн, когда скрещивает руки на груди.

Вся семья пришла час назад, и я наконец-то могу встать с постели и пойти в кабинет. Как только я сажусь, Кейн начинает.

— Человек только что встал с кровати. Неужели мы должны действовать прямо в эту секунду? — спрашивает Равана, осматривая комнату.

Тишина опускается, и я нежно улыбаюсь ей. — Как я уже говорил, у меня осталось мало времени. — Я поворачиваюсь к Дав и киваю. — Расскажи нам, что ты знаешь.

— Не много, но я думаю, что её держат либо против воли, либо под ложным предлогом.

— Почему ты так говоришь? — Я спрашиваю её, растягивая каждое слово. Это может быть та самая пара, которую я искал, и я должен это выяснить.

— Просто чувство, когда я смотрела на неё. Думаю, тот факт, что у неё был секретный путь побега, говорит о том, что это небезопасно для неё. Всё, что я знаю, это то, что её зовут Лорен и она дочь Гордона.

— Ты знал, что у него есть дети? — Спрашивает Эзра, и я качаю головой.

— Нет, в последний раз я слышал, что он все ещё без пары и пытается по-другому остаться в живых навсегда. Он не верил, что любовь — это ключ к вечности, — говорю я, и вижу, как все пары смотрят друг на друга.