Фархарский корабль развивал невероятную скорость. Он без труда обгонял летящих птиц. Теперь Энира понимала, как они всего за две седмицы смогли преодолеть расстояние от хасарского залива до Шахронда. Даже у грагельского чудо-корабля это заняло бы не менее двух месяцев.

Неожиданно, примерно на расстоянии одной мили, Эни почудилось, что она видит странное белое облако, прямо над водой. Оно словно было живое, раздувая свои перистые щеки и каждую секунду становясь всё больше.

– Ой! – не сдержала Энира восклицание.

Шикоба тут же весь подобрался, очень ровно сев в троне.

– Ты что-то видышъ? – с надеждой уставился он на нее.

– А ты разве нет? – удивленно посмотрела на него Светлая, а затем махнула в сторону стремительно растущего облака. – Вон же… Остановите корабль! Мы же сейчас врежемся!

Уговаривать никого не потребовалось. Пара команд, и корабль застыл посреди темных вод, словно ретивый конь затормозил своими копытами. Если бы не удержавший ее гир, Энира бы слетела с подлокотника от резкого толчка.

Придя в себя от пережитого испуга, лира вновь посмотрела на невероятные гигантские врата, словно вылепленные из ваты. Впервые она видела, такую необычную форму облака, поддавшегося красивой магии.

– Потрясающе!.. – восхищенно выдохнула Эни, спускаясь с трона и направляясь к носу корабля.

Шикоба последовал за ней. Он внимательно следил за блуждающим взглядом Светлой – снизу и наверх, на недосягаемую высоту. Гир не задавал лишних вопросов. Чтобы лучше видеть, Энира подобрала неудобную юбку своего салатового платья и, с трудом (не без помощи Шикобы), забралась на борт. Клубящиеся врата словно почувствовали ее, слегка отворившись.

– Смотри! – восторженно крикнула она, показывая пальцем на вход в затерянный город, считая, что фархи тоже это заметили. – Они открылись!

Радостно улыбнувшись, Шикоба вновь отдал команду, и они медленно поплыли. Чем ближе приближался корабль, тем шире открывались пушистые створки. За ними виднелся лишь бескрайний океан. Но Эни догадывалась, что, как и в Вейлире, стоит преодолеть невидимую границу – появится скрытый глазу мир.

Чернокожие великаны собрались на носу корабля, окружив гира и Светлую. Повисла напряженная тишина. Казалось, Темные даже дышать перестали. Энира вдруг почувствовала всеобщее тяжелое волнение и яркие всполохи надежды. Чужие навязчивые эмоции настолько сильно ее удивили, сбивая со своих собственных, что она даже обернулась посмотреть на фархаров. Все, как один, устремили взоры вдаль. Вот только взоры эти были слепые. Эни с уверенностью могла сказать, что фархи не видят врата. Глянув на Шикобу, она поняла, что и гир не стал исключением. Лира вспомнила слова Мелия, что вход в Сандрилон и Вейлир могли видеть лишь иллиры. Это была защита марлогронтов своих сахжар ото всех, в том числе от фархов.

Энира вдруг с ужасающей ясностью осознала, что своими собственными руками открыла перед Темными врата в священный город. Вот только зачем? Зачем Шикобе нужен Сандрилон? Он же пуст…

Однако было уже поздно. Фархарский корабль пересек невидимую черту, и им явилось сказочное, неописуемой красоты место. Над голубой прозрачной водой парил гигантский материк (лира не видела ни конца, ни края бескрайней земли), с которого спускалась хрустальная лестница, исчезая в спокойной глади океана. Клубы тумана, словно живые белоснежные кролики, катались по пышно цветущему разнотравьем и самыми удивительными в мире цветами острову и лениво падали в воду, растворяясь чистой пеной.

Все взоры были устремлены на зависший в воздухе немыслимо прекрасный и такой же немыслимо огромный город-дворец. Он словно был нарисован самым талантливым художником-фантазером мира. Архитектура просто поражала воображение! Бесчисленное множество окон разной формы, декоративных фронтонов и аркад, волют, постаментов, обелисков, пилястр, карнизных поясов, апсидов, колонн, башен и еще много чего, названия которых Энира не знала.

Тишина была оглушающей. Никто не проронил ни звука. Лишь ветер и робкий плеск океана не давали лире усомниться, что слух ее всё еще в полной дееспособности.

– Нэвэроятно… – с придыханием пробасил Шикоба.

Эни посмотрела на замершего гира. Его черные глаза восторженно блестели от слез. Он часто дышал, рассматривая дворец, словно встретился со своей мечтой. Даже Сандрилон так не поразил лиру, как вот это состояние Шикобы, который был больше похож на ребенка в светлый праздник, а не на безжалостного гира-убийцу.

– Потрясающэ! – воскликнул он, оборачиваясь на Эниру, когда корабль шаркнул своим пузом по дну. – Пошлы, моя сахжар!

Он нетерпеливо схватил Светлую и перепрыгнул через борт. Эни окатило теплыми брызгами, стоило Темному шумно плюхнуться в воду. Быстро добравшись до сверкающей лестницы, он, перескакивая по десять ступеней, за несколько секунд домчался до высоких каменных дверей. Шикоба осторожно спустил Эниру на землю, и они вместе восхищенно воззрились на высеченные объемные рисунки. На одной створке было изображено огромных размеров странное существо, которое словно поворачивалось вокруг своей оси, застывая полупрозрачным образом в пространстве (как резчику удалось добиться такого эффекта, Энира не понимала, вероятно, не обошлось без магии). И только в одной точке оно становилось четким. Странным, но прекрасным ликом, существо было обращено к маленькому человечку, стоявшему на его ладони. Человечек нежно обнимал великана за лицо, прижимаясь лбом к его лбу. Это была лишь каменная картина, но от нее веяло такой чистой неподдельной любовью, что у Эниры невольно горько заныло где-то глубоко в душе. Марлогронт и иллир. Их больше нет в этом мире, как нет больше такой жертвенной любви. Всё что осталось – материк с прекрасным пустым городом.

Шикоба оторвал взгляд от этого пронзительного воплощения прошлого и так зачарованно посмотрел на Эниру, что ей сделалось не по себе. Она поспешила отвернуться.

На второй створке, стояли трое загадочно застывающих в пространстве марлогронта. Они свысока взирали на собравшихся перед ними самых разных существ. Там были фархары, лайты, грагели, капты, животные, люди и многие другие неизвестные создания, которых Эни никогда не видела прежде. На плече каждого марлогронта стояло по маленькому иллиру. Они безмятежно улыбались, всем телом источая яркий свет. На мгновение, Энира задумалась, способна ли она также излучать благодать, не ограничиваясь лишь ладонями? От этих мыслей ее отвлек Шикоба.