— Да, да, — раздражённо сказал Морли. — Я знаю. У меня такое чувство, что каждое проклятое агентство, действующее в Охраняемых Зонах Соединённых Штатов, захочет получить кусок этого мудака.

Ник кивнул, оглядывая бар, изучая присутствующих.

Увидев у двери знакомое лицо, он вздрогнул.

Потом он нахмурился.

Высокий силуэт заметил его в тот же миг и сразу же направился в сторону Ника.

— Я лучше пойду, — сказал Ник в гарнитуру, наблюдая за приближающейся черноволосой фигурой. — Я хочу присмотреть за Стрейвеном на случай, если они попытаются сбежать.

— Они не с тобой? — встревоженно спросил Морли. — Стрейвен?

— Они здесь, — заверил детектива Ник. — Я блокирую дверь и прямо сейчас держу их в поле зрения. Я просто не доверяю им.

Бормоча, он добавил:

— Они также обкурены в хламину, напуганы до чёртиков и продолжают умолять меня вызвать Белую Смерть, чтобы они исчезли, прежде чем русские смогут их найти. Они уже предложили мне почти миллиард кредитов, если я просто позвоню…

Морли присвистнул и покачал головой.

Затем пожилой человек усмехнулся, качая головой с проседью.

— Что? — Ник хмыкнул. — Что тут смешного?

— Ты, — тут же ответил Морли. — Ты действительно бойскаут, Танака.

Подумав об этом, о своём прародителе Брике, обо всём, что произошло за последние два дня, Ник хмыкнул.

— Конечно, — сказал он. — Вот он я. Безупречно чистый.

Морли не посмеялся вместе с ним.

— Ты думаешь, я шучу, но это не так, — сказал человек. — Это смешно, потому что это правда, — помолчав, старший детектив добавил: — Как, чёрт возьми, ты вообще оказался в Белой Смерти? Серьёзно. Когда-нибудь мне придётся напоить тебя настолько, чтобы ты рассказал мне правду. И я имею в виду правду… не ту чушь, которая есть в твоём досье.

— Во всём мире не хватит алкоголя, сэр, — пробормотал Ник.

Снова наступило молчание.

Затем Морли опять расхохотался.

На этот раз Джордан тоже рассмеялся.

Ник наблюдал, как два человека обменялись понимающими улыбками и недоверчивыми взглядами, и ему хотелось смеяться вместе с ними.

Но почему-то в тот раз он просто не мог.

Может быть, из-за встречи с Бриком в этот вечер перспектива рассказать о своём прошлом кому-нибудь (и тем более его до сих пор относительно новым человеческим друзьям, которые были гораздо более бойскаутскими, чем они осознавали, похоже) была намного менее смешной, чем обратный вариант.

Ник почувствовал, как рядом с ним шевельнулся воздух, и обернулся.

Высокий черноволосый мужчина, которого Ник увидел входящим в бар несколько секунд назад, теперь стоял прямо за ним, и его длинное угловатое лицо оставалось совершенно бесстрастным. Ник взглянул на это лицо, отметив его ровный, безразличный взгляд, и нахмурился, прежде чем посмотреть вниз на длинные руки и ладони, которые легко покоились по бокам видящего.

— Мне пора, — сказал Ник. — Поторопитесь. Пока я не угодил в очередную бомбёжку. Мой лимит — одна штука в день… — он взглянул на часы в гарнитуре и увидел, что уже почти полночь. — У вас есть четыре минуты. После этого я ни за что не ручаюсь.

Морли издал фыркающий смешок.

Прежде чем кто-то из них успел заговорить, Ник прервал связь.

Сделав это, он тут же пожалел, что пошутил насчёт бомб… или о четырёх минутах.

Нет ничего лучше, чем сглазить себя и Уинтер без всякой на то причины.

Он посмотрел в разноцветные глаза высокого видящего, стоявшего перед ним.

Теперь на лице Малека отразилось едва заметное нетерпение.

До Ника вдруг дошло, что он забыл спросить Джордана о картине.

Он и сам забыл ещё раз взглянуть на картину.

— Привет, — ворчливо сказал он.

Ник оглянулся через плечо, отыскал глазами Стрейвена, прежде чем снова посмотреть на фантомную фигуру Малека.

— Что ты здесь делаешь? — сказал он.

Когда Малек не ответил, Ник посмотрел мимо высокого видящего, ища в переполненном баре другие знакомые лица.

— Тебя прислала Сен-Мартен? — спросил он, глядя в разноцветные глаза Малека. — «Архангел» здесь?

Слегка хмыкнув, он добавил:

— Зная вас, ребята, вы не отрываетесь от полицейских сканеров, чтобы ворваться раньше, чем сюда доберутся настоящие копы.

Малек моргнул своими разноцветными глазами.

Тёмная радужка всегда казалась Нику более напряжённой, даже граничащей с агрессивностью, по сравнению с другой. Бледно-голубая радужка, такая светлая, что сияла почти непрозрачной белизной, казалась Нику более потусторонней — как будто этот глаз наблюдал за будущим, которое разворачивалось на каком-то далёком телевизионном экране или холсте.

Или, возможно, проецировалось на кирпичную стену.

— «Архангел» здесь? — повторил Ник, снова сосредоточившись на лице Малека, когда видящий не ответил ему. — Ты собираешься сказать мне что-то такое, что напугает меня до усрачки? Я вот-вот умру? Здание вот-вот взорвётся?