Павлик тем временем повернулся и увидел меня с хорошим настроением. Подошёл и аккуратно прилёг рядом, боясь причинить мне боль.

– Мне намного легче. Я как раз думала какие у тебя хорошие лекарства! – с улыбкой сказала я.

– Ты просто не замечала, но конфеты всегда с тобой творят чудеса, почему ты думаешь, я их постоянно ношу с собой? – я с недоумением смотрела на друга, понимая, что и правда у него всегда припасены мои любимые конфетки, с молочным шоколадом. – Это твой “допинг”, ну или наркотик. Нет у тебя настроения, а я раз тебе конфетку, – хитро улыбаясь, добавил Павлик.

– Ты действительно хорошо меня знаешь! – говоря это, я посмотрела на своего лучшего друга и неожиданно поняла, что дело не только в этом.

Неужели я ничего не замечала раньше, ведь это так очевидно. Только в какой момент отношение Павлика ко мне изменилось, когда я стала для него не просто другом. Он так смотрел на меня, нежно, заботливо, искренне. Если подумать мой друг всегда оберегал меня, ценил, радовался каждому совместно проведённому моменту. Его улыбка при встрече со мной, приятные фразы, сказанные как бы между прочим, неожиданные сюрпризы, поднимающие мне настроение… почему я так невнимательна была к Павлику и принимала это как данное. В груди все сжалось, почему я осознала это только сейчас, я пока не готова это принять и обдумать, ведь столько всего навалилось. Так много изменений в жизни, все усложнилось и приняло новые направления. Как же мне со всем этим справиться, ведь даже понятный мне с детства Павлик оказался не таким, каким я его воспринимала, в наших с ним казалось простых и дружеских отношениях не все до конца ясно и легко. Или же я все знала…

Так мы пролежали ещё некоторое время, стало казаться, что мы одни в этом мире, в мире, который изменился, перестал быть понятным, простым и относительно добрым. Теперь необходимо во всем разобраться, постараться принять эти изменения и не ждать когда обычный автобус отвезёт меня в простую и безмятежную жизнь.

Мои размышления прервал Павлик:

– Ты почему же мне сразу не рассказала? Ведь как же тебе нелегко пришлось, я не представляю как это все пережить самостоятельно? – возмущённо и в то же время заботливо спросил мой друг.

– Да я и не знала как сказать, в это поверить очень сложно, я сама до сих пор с трудом верю, – глубоко вздохнув, ответила я.

– Ты же знаешь, я люблю все необъяснимое! А ты просто ходячая загадка! – кривляясь сказал Павлик.

– Да ну тебя, нет во мне никаких загадок, я просто раскрытая, неинтересная книга! – буркнула я.

Павлик продолжал делать вид, что изучает меня и вообще впервые видит этот феномен. Я ущипнула его в бок, а он, смеясь, свалился с кровати, так как лежал с краю. Лёжа на полу и посмеиваясь он вдруг ойкнул и как бы в продолжении сказал:

– Слушай, ты Гарри!!! Ну точно Гарри! – продолжал веселиться мой друг.

– Какой такой Гарри? – не совсем понимая, спросила я. Павлик резко вскочил на колени и продолжил:

– Ну Поттер! Скоро к тебе придёт Хагрид и скажет, что ты просто талантливая волшебница и все станет совсем понятно! Тебя научат управлять своими талантами и ты победишь в итоге злодея, – к концу фразы Павлик выглядел деланно серьезно. Я закатила глаза.

– Ты все ещё тот самый первоклашка, каким я тебя и запомнила! – усмехнувшись ответила я. Павлик сделал вид, что устал со мной спорить и лицом упал на покрывало.

– Ну вообще-то неплохая теория, – приглушенно пробубнил в кровать мой друг.

Немного помолчав и подумав, он строго сказал мне:

– Аня, спи, ты ещё не восстановилась, надо ещё обдумать, как доставить тебя домой без лишних вопросов твоих родителей, – очень серьёзно и устало закончил наш утренний диалог мой друг.

А меня и правда опять потянуло в сон. Последнее что я помню – это как Павлик сидел перед компьютером и опять что-то читал. Уснула я мгновенно.

Проснувшись от яркого солнца и посмотрев на часы на столе, я ужаснулась, ведь было уже одиннадцать. Родители меня убьют. Павлик спал в своём огромном кресле в углу. Я решилась встать, если упаду, то так тому и быть. Медленно и осторожно я села, боль не совсем пропала, но было очень даже терпимо. Голова не кружилась, только лёгкая слабость, но это скорее всего от голода, ведь в животе урчал голодный зверёк. Потихоньку встав и, проверив свое равновесие, я сделала несколько неуверенных шагов. Не думала, что буду так сильно радоваться такому успеху, но ведь теперь меня не будут вносить домой на носилках, одной проблемой меньше, а все остальное можно объяснить. Надеюсь по крайней мере на это.

Тут проснулся Павлик и увидев меня, замер. Удивлённо подняв брови, сказал:

– Я думал ты и шагу сделать не сможешь, ты же вчера еле живая была! – в полном недоумении проговорил мой друг.

– Да вот сама удивлена! – сказав это, я сделала ещё пару шагов. – Мне надо срочно родителям позвонить. Боюсь, но надо!

– Пока ты спала, я уже позвонил твоей маме в восемь утра, сказал что все хорошо и ты спишь, – сказал это Павлик как бы между прочим.

– И она ничего не заподозрила? – не веря своим ушам, спросила я.

– Вроде нет, сказала, что хоть у кого-то есть мозги и ответственность! – зевая промямлил Павлик.

– Ну вот, а то я боялась, она не вспомнит про мою никчемность. Ну, хорошо, позвонить все же придётся! – недовольно буркнула я, взяв в руки телефон.

После телефонного разговора с мамой, который прошёл вполне обычно, а именно выслушав очередные упреки по поводу моего безответственного поведения и слава богу, что в моей жизни есть хороший мальчик Павел, я наведалась в ванную. Рассматривая свой бок, я была сильно удивлена, ведь только вчера здесь и живого места не было, а сегодня ушиб приобрёл зеленовато-желтоватый оттенок, все заживало, будто прошло много времени. Боль была еле ощутима, только при резких движениях. Приняв душ, я почувствовала себя почти нормально и даже захотела есть.