Теперь уже Тачстоун не говорил, а хрипло шептал:

— Перед нами предстала страшная картина. Но это не было открытием Рогира, это было делом его рук.

Пред нами стояло шесть Великих Камней, два из них были разбиты и залиты кровью его сестер. Их принесли в жертву помощники Рогира. Так он служил Свободной магии. Я был свидетелем последних секунд жизни принцесс. Помню взгляд их затухающих глаз. Помню ужас, который охватил меня при виде разбитых Камней и крови. Но еще больший ужас я испытал, когда увидел, как Рогир поднял кинжал и вонзил его в горло своей матери. В руках у него появилась золотая чаша, чаша Королевы, которую он подставил под струю хлынувшей крови. А я медлил, медлил…

— Значит, то, что ты рассказывал мне раньше, было неправдой! — прошептала Сабриэль.

Тачстоун молчал, по его щекам катились слезы.

— Королева не спаслась, — пробормотал Тачстоун. — Но я не хотел врать. Просто мне было трудно вспомнить, все смешалось у меня в голове…

— Что же было дальше?

— С Рогиром были два его гвардейца, — всхлипывая, продолжал Тачстоун. — Они напали на меня, но Влэйр, одна из дам Королевы, кинулась на них, и я успел убить их. Я обезумел. Рогир с чашей в руках побежал к Камням. У третьего Камня, который тоже должен был быть разбит, Рогира ждали его черные слуги. Я понял, что не догоню Рогира, и бросил вслед ему свой меч. Меч попал в спину Рогира точно над сердцем. Рогир закричал и повернулся ко мне! Пронзенный мечом, он еще шел и протягивал чашу, как бы предлагая мне выпить из нее.

— Ты можешь разорвать мое тело в клочья, как тряпку, из которой сшита одежда, — сказал он, медленно передвигая ноги. — Но я не умру.

Он подошел ко мне на расстояние вытянутой руки. Я посмотрел на его лицо и увидел зло, Проникающее сквозь знакомые с детства черты. Затем вспыхнул огонь, раздался колокольный звон, и возникли голоса, страшные голоса. Рогир дернулся назад, чаша выпала из его рук, пролилась кровь. Я обернулся, увидел гвардейцев, столб белого пламени, человека с мечом и колокольчиками — и упал в беспамятстве. Когда я очнулся, передо мной было ваше лицо. Я не понимал, как оказался в Хоулхаллоу, в моем сознании проплывали какие-то неясные картины, обрывки воспоминаний.

— Ты должен был мне все рассказать, — сказала Сабриэль, стараясь, чтобы в ее голосе звучало сострадание. — Но, возможно, действительно надо было дождаться морского путешествия, чтобы море освободило тебя от заклинания. Скажи мне, тот человек с мечом и колокольчиками, был Аборсен?

— Не знаю, — тихо ответил Тачстоун, — возможно.

— Я в этом почти уверена, — сказала Сабриэль. Она посмотрела на Моггета, думая о том столбе белого пламени. — Ты тоже там был? Моггет? В другом своем обличье?

— Да, я там был, — ответил кот. — С Аборсеном тех времен. Он был очень могущественным магом Хартии и хозяином колокольчиков, но слишком мягкосердечным. Мне с трудом удалось доставить его в Билайзер, Мы опоздали и не успели спасти Королеву и ее дочерей.

— Что произошло? — прошептал Тачстоун. — Что же произошло?

— Когда Рогир вернулся в Билайзер, он уже был слугой Смерти, — усталым голосом сказал Моггет. — Но знал об этом только Аборсен. А его как раз там и не было. Настоящее тело Рогира было где-то спрятано. Он был воссоздан Свободной магией. Ему удалось поменяться этим ненастоящим телом с живым человеком и, как всем слугам Смерти, чтобы оставаться вне Смерти, ему все время нужна была чья-то жизнь. Но Хартия все время мешала ему, поэтому он решил разрушить Хартию. Он уже разрушил несколько мелких Камней, где-то вдалеке, но этого было недостаточно, к тому же Аборсен шел за ним по следам. Тогда Рогир решил разбить Великие Камни и для этого ему понадобилась королевская кровь — кровь его собственной семьи.

Оттого что он был очень хитрым и очень могущественным сыном Королевы, он был близок к осуществлению своих намерений. Два из шести Великих Камней были расколоты. Королева и ее дочери были убиты. Аборсен появился слишком поздно. Правда, Аборсен отправил Рогира далеко в Смерть, но до тех пор, пока настоящее тело его не найдено, Рогир будет продолжать появляться в Жизни. Даже из Смерти он наблюдал за разрушением Королевства — Королевства без Королевы. И все двести лет он пытается вернуться, пытается снова возникнуть в Жизни.

— Ему это удалось? — перебила Сабриэль. — Он тот, кого зовут Керригор, тот, с кем сражаются многие поколения Аборсенов, пытаясь удержать его в Смерти? Он уже вернулся назад, он убил патруль у Расколотого Креста, он — хозяин Мордиканта.

— Я не знаю, — сказал Моггет. — Но так думал твой отец.

— Да, это он, — сказал Тачстоун. — Керригор — детское имя Рогира. Это имя придумал я. Его полное церемониальное имя было Рогеррик.

— Он или его слуги подстерегали моего отца, когда он появился в Билайзере. А интересно, — спросила Сабриэль, — почему Керригор пришел в Жизнь так близко от Стены?

— Должно быть, где-то у Стены находится его настоящее тело, — ответил Моггет. — Ты должна это знать для того, чтобы возобновить заклинание, которое остановит Керригора.

— Да, — задумчиво сказала Сабриэль, вспоминая страницы «Книги Мертвых». Она с трудом сдерживала дрожь и желание расплакаться. Ей хотелось перелететь обратно в Анселстьерру, оставив Смерть и магию позади, хотелось оказаться как можно дальше на юге. Но, справившись с этой слабостью, она сказала:

— Однажды Аборсен победил его. Я тоже сделаю это. Но сначала мы должны найти тело отца.