"Самую большую опасность представляют русалки. Особенно, они опасны в период брачных игр. Местные жители в это время покидают прибрежные районы, а торговля сворачивается. Подземные рудокопы назвали это время "не сезон". Русалки ведут себя агрессивно, назойливо. А самцы русалочьего рода представляют смертельную опасность для женщин. Неосторожная купальщица, попав в руки русалок, становится игрушкой нескольких самцов для любовных утех. Зачастую это заканчивается смертью несчастной.

Не меньшую опасность представляют существа, которых местные жители называют клювозавры. Эти безобразные твари быстро бегают и обладают острым слухом и зрением. Догнав жертву, они набрасываются на неё стаей и заклевывают насмерть. В не сезон эти твари, как раз, вылупляются из яиц, которые самки откладывают на берегу моря".

Дальше Люся читать не стала. Её руки тряслись. Вот она дура! Что не прочитать это раньше, прежде чем мчаться сюда, как ужаленная? И что теперь делать? Уносить скорее ноги!

И тут Люся услышала громкий треск. Камень, на который она опиралась спиной, зашевелился. Девушка вскочила на ноги и увидела, что по черному валуну пошли трещины. Камень оказался яйцом. Треск раздавался со всех сторон и Люся поняла, что она пропала. Она вдруг потеряла ориентир и не представляла в какую сторону ей бежать. А черные яйца рассыпались на осколки и из осколков выбирались клюкозавры. Птенцы были похожи на некрупных страусов. Сильные длинные ноги, тельце, покрытое еще мягкой младенческой чешуёй, и огромный клюв! Вот клюв даже сейчас представлял серьезную опасность. Это птеродактиль какой-то на страусиных ногах! А птенцы клювозавра, отряхивались от осколков яиц, разминали ноги и с громким и пронзительным "кра!" надвигались на Люсю. Девушка отступала к морю, надеясь, что эти страусы боятся воды. Но когда она была в воде уже по колено, позади себя, она вдруг услышала громкий свист. Люся обернулась и побледнела. В паре метров от неё, из воды торчали три мужские головы. Они радостно скалили зубы, махали призывно руками и свистели. Люся запаниковала. Куда бежать? Тут клювозавры, там русалки — самцы. Быть заклеванной птеродактилями или растерзанной похотливыми русалками- самцами? И Люся закричала в отчаянии:

— Мама!!!

Это был самый ужасный и страшный момент в недолгой Люсиной жизни. Тянущиеся к ней руки русалок и направленные на неё острые клювы клювозавров — что может быть страшнее? Ни то, ни другое девушку не прельщало. Да и вряд ли в такой момент кто-то может сделать выбор. Вот и у Люси ноги буквально приросли к морском дну и она от ужаса, обуявшего её, не могла ступить и шагу. Да и куда ступать?

И тут раздался громкий треск и протяжное:

— Му-уу!!!

И, как ни странно, на клювозавров эти звуки произвели потрясающее действие. Они, загалдев, как стая гусей, вытянув длинные шеи, кинулись наутек. И перед Люсей предстала невероятная картина: на обычной корове сидел смуглый и кучерявый мужчина. Из одежды на нем были лишь длинные до колен шорты и какой-то амулет на груди. В такой невероятный и ответственный для жизни Люси момент, девушку почему-то заинтересовал именно амулет. Хотя, скорее, это были бусы. Или это какой-нибудь местный оберег? Так или иначе, но штуковина, висевшая на груди смуглого мужчины представляла собой нанизанные на крепкую нитку пару десятков зубов. Вероятно звериных. Но однозначно не человеческих. Потому как не могут люди иметь зубы длинною пять-шесть сантиметров, да еще и правильной треугольной формы. С амулета Люся перевела взгляд на владельца этого творения: мужчина был молод, хорошо сложен, смуглый, кучерявый. Одной рукой он держался за коровий рог, а в другой крутил какую-то штуковину, похожую на маракас. От этой штуковины и шел громкий треск. Русалки тут же скривились, как от сильной зубной боли и нырнув, скрылись под водой. А Люся продолжала стоять, как соляной столб, не в силах поверить, что спасена.

— Эй, тебе что, жить надоело? Ты чего здесь делаешь в такое время? Не видишь разве, вода поднимается — русалки на нерест скоро пойдут!

Люся, извиняющимся тоном, пробормотала:

— Я не нарочно. Я не знала…

Мужчина окинул девушку пристальным взглядом:

— Не местная что ли?

Люся закивала головой, при этом, сказав:

— Нет.

— И откуда же ты?

Люся, понятия не имела, в какой стороне находится станция. Поэтому махнула рукой наугад:

— Оттуда, из тоннеля.

— Так ты от рудокопов?

Люся покачала головой, ответив:

— Да.

Взгляд мужчины потеплел:

— Испугалась сильно?

Зря он это спросил. Люсю тут же затрясло и она громко заплакала. Мужчина спрыгнул с коровы и подошел к плачущей девушке. Он успокаивающе погладил её по голове:

— Ну всё, всё. Теперь тебя никто не обидит. Пойдем отсюда, сюда могут нагрянуть взрослые клювозавры. И тогда нам придется улепетывать, их трещоткой не испугаешь. Люся подняла на незнакомца заплаканные глаза:

— А вы кто?

— Я? — мужчина удивился вопросу, — Так, я Росс. Ты откуда такая дикая? Да и не похожа ты на рудокопов.

— Да я не рудокоп. Я человек! Просто так получилось…

— Ну ладно, пошли. Дома расскажешь.

За Россом Люся последовала вдоль берега, потом они вышли на тропинку, которая петляла среди высокого и густого кустарника. Корова бежала рысцой впереди.

— Тебе повезло, что тебя Мотя заметила. Слышу, мычит и копытом бьет. Значит, что-то неладно. И правда. Если бы не Мотя, несдобровать бы тебе.

— Спасибо, — пробормотала Люся.

— Мотя у меня молодец! Она этих клювозавров только так гоняет. Свирепая корова!

Место, куда Люся пришла вслед за Россом и Мотей сильно отличалось от неприветливого галечного пляжа. Тут берег был высокий и обрывистый. Люся думала, что Росс живет в какой-нибудь хижине с тростниковой крышей, но ошиблась. На высоком берегу располагалось целое подворье. Дом, хозяйственные постройки, и даже беседка у самого обрыва. И все крепкое, добротное, никакого тростника. Люся не удержалась от вопроса: