Готовить в чужом доме — наслаждение. Полное доказательство контроля.

Сделав яичницу, он вернулся к цели. Присел рядом. Взял на вилку кусочек колбасы, протянул болезному.

— Будешь?

— Единство… Единство… — повторял тот. Выпученные глаза не мигали. Из уголков тянулись дорожки слёз.

— Скучный ты, дружок.

Сталкер откинулся на спинку стула и неторопливо доел.

И вновь услышал лязг. Теперь не холодильник, точно. Скорее дверная ручка. Отставив тарелку, он подхватил карабин и быстрым шагом двинулся на звук. Прошёл коридор, где выход закрывала железная дверь. Нашарил выключатель. С поднятым оружием крадучись двинулся к преграде. Вновь натянул шапочку–маску.

Приблизился. Перехватил карабин, потянул за засов, поднимая его. Железная балка чуть застряла, пришлось поднажать и тут что–то щёлкнуло.

— Ах ты… — успел сказать мигом похолодевший Сталкер, инстинкт бросил его на пол, но слева и справа что–то больно ударило в бока. В груди стало жарко. Поднялся кашель. Засов грохнулся рядом.

Сталкер повернул голову, нашарил взглядом знакомые отверстия в стенах. Попытался выругаться, но закашлялся. Булькающе, страшно. Кровь хлынула в рот, и он поник, жалобно просипев проклятье перед тем, как провалиться во тьму.

Сип за дверью был нехорошим. Кто бы там ни сипел — он наверняка делал это не от хорошей жизни и, скорее всего, больше никогда так не будет.

Мы стояли полукольцом, грозные воители в подгузниках, одеяле и каком–то тряпье, принесённым смотрительницей ангара. Сама женщина со шприцом в руках была рядом. Оружие, не спорю, грозное.

За дверью наступила тишина. Сердце стучало быстро–быстро, и мне хотелось спросить, слышит ли его кто–то ещё, кроме меня. Но вместо этого я шагнул вперёд. Взялся за ручку. Загудели петли.

В проходе на животе лежал мужчина в разгрузке. Лицо, скрытое маской, смотрело куда–то влево. В правой руке мертвеца был карабин. Я наклонился, сграбастал оружие, дёрнул на себя.

— Умеешь? — тихо спросил Слава.

В качестве ответа я хотел пустить пулю лежащему в голову, чтобы не уподобляться героям фильмов ужасов и не проверять странных людей пинками, а сразу валить.

Но вдруг это хороший парень, а? Охотник какой–нибудь, забрёл на шум, пришёл спасать. Хотя крови натекло порядочно. Не выйдет из него спасителя.

Поэтому просто кивнул. Поднял тяжеленный карабин и пошёл в дом. Следом за мною двинулся Слава.

Пройдя коридор, я оказался в комнате с мониторами. Слева торчала распахнутая капсула. Пахло яичницей и шашлыком. В животе забурлило.

— Алло? Алло?! — раздался сзади женский голос. Я обернулся. Яна, перепачканная в крови, держала телефон у уха. Нашла на теле мужика? Умница какая… — Помогите, нас похитили. Помогите… Да какая разница как меня зовут! Помогите, тут мёртвый человек, много людей в ангаре… Клеменская Янна Викторовна, дурак! — выкрикнула она в ярости. — Быстрее, пожалуйста!… Я не знаю где мы! Не знаю! Дом… Да не знаю я какой дом! Скорую, полицию. Здесь много людей, они не могут встать. Истощение!

Главное, чтобы ей ща рекламу не запустили, и не перевели на другого оператора. Потому что звонок, непременно, важен для них. Оставайтесь на линии. Когда убьют — тогда и звоните.

Я подошёл к капсуле и уставился на позеленевшего человека внутри. Невзрачный тип. В реально жизни никогда бы не подумал, что подобные люди способны на такое. Из–за него умер Стас. Из–за него умерла Света.

Карабин поднялся сам собой. Ствол ткнулся в голову лежащему. Я отметил отрезанные пальцы. Тот, у двери, похоже, тоже не был образцом порядочности и приличия.

— Посадят, — остановил меня Слава. — Даже не самооборона.

Я облизнулся. Палец лежал на спусковом крючке. Слава говорит разумно. Но… Я резко опустил оружие. Нафиг.

Почему он, кстати, зелёный? Вернее, почему он зелёный — здесь, в реальности. Магия и фэнтези остались там, в капсулах. Или Ловелас выжег мозг ублюдине, отчего пошла особенная пигментация? Это ведь можно объяснить научно, правда?

— Он связан, никуда не денется, — сказал Слава. — Убери ружьё.

— Неужели всё? — сдавленно спросил я. — Неужели — всё?

— Едут! — крикнула Яна. — Едут!

Я плюхнулся на стул рядом с капсулой. Опёрся на карабин. Взгляд упал на мониторы. Один из них показывал Тронный Зал. Света и Стас так и сидели у тела Серого Человека. Чуть дальше от них расположился Юра–Головастик. Чёрт, даже обидно. Он ведь старался больше других, и, получается, зря…

Остальных в зале не было. Значит — живы.

— Всех отключили? — глухо спросил я. В ушах звенело страшно. Слабость растекалась по телу. Адреналин схлынул и теперь меня могла забороть даже больная мышь. Но это ерунда. Потому что я был жив, в отличии от…