Шрифт:
Наталья Васильевна встала и направилась к стойке бара.
Я не одобрил ее сегодняшний выбор, но это – не мое дело. На кухне меня ждала пачка молотого «Мокко» и сияющая турчанка.
– Спасибо, Наталья Васильевна, – сказал я кухне.
В ответ в гостиной хлопнула пробка, что-то упало, вскрикнула Наталья Васильевна, и захихикал гость.
Это – не мое дело. Я подошел к плите и поставил кипятиться воду. И то, чем я занимаюсь, тоже не мое дело. Завтра сообщу об этом Наталье Васильевне, хотя не удивлюсь, если она уже приготовила мой последний конверт.
Чашка ароматного кофе грела руку не хуже мягкого пожатия Натальи Васильевны. Черт возьми, столько раз проклинал эту кухню, что уходить не хочется! Наверное, так действует натуральный кофе.
Он вошел на кухню, молодой, наглый, высокий, выше меня почти на голову, и, в силу этого или каких-то других жизненных принципов, не испытывающий ко мне ни малейшего почтения.
– Слушай, пацан. Мы тут разлили бутылку шампанского. Слетай-ка в ларек, возьми еще парочку.
Ночью эта кухня была моей. Она была оплотом невинной чистоты и нравственности в окружающем бардаке. И, если возникала необходимость, просили разрешения войти ребята и ростом повыше, и в более нетрезвом состоянии. Сюда нельзя вот так врываться. Кухня – это не Наталья Васильевна.
Я никогда не обижал гостей Натальи Васильевны, поэтому сдержался, хотя сегодня она играла не по правилам.
– Слетаешь сам, сопливый дяденька. А когда вернешься, сюда больше не заходи, очень тебя прошу. Туалет по коридору налево.
– Да ты не бойся, я заплачу…
Интервент достал бумажник, порылся, вынул зеленую купюру и долго вглядывался в портрет президента, как в фотографию любимой перед прощанием. То, что произошло потом, было настолько неожиданно, что я даже не успел обрадоваться.
Он высунул язык, лизнул купюру и вяло размахнулся.
Обслюнявленный дядя Сэм приближался, явно намереваясь прилипнуть к моему лбу. Я поставил чашку, схватил парня за запястье и вывернул, заходя ему за спину и разворачивая к стене. Закончив разворот, я резко ударил ладонью в аккуратно подстриженный затылок, и наш дорогой гость с хрустом впечатался лицом в кафель и сполз, оставляя на стене кровавый след.
Вошла Наталья Васильевна, придерживая на груди запахнутое кимоно. Она посмотрела на неуклюже лежащее тело без всякого удивления, только спросила:
– Что с Алексом?
– Сдает кровь на реакцию Вассермана, – ответил я.
– А почему из носа?
– Остальное вам может еще пригодиться.
Она подошла ко мне, взяла за руку и пошла прочь из кухни. Я, неловко семеня, последовал за ней, стараясь не наступить на лямки волочащегося сзади пояса от кимоно. Альфонс остался лежать, оскорбительно безразличный к Наталье Васильевне, долларам и шампанскому.
Наталья Васильевна привела меня в спальню. Милое уютное гнездышко, отдернутое одеяло и цветное белье. Все это готовилось не для меня, но в это очень не хотелось верить.
Наталья Васильевна взяла конверт с туалетного столика. Рядом лежал лист бумаги, на котором разбегающимися цифрами выплясывал нетрезвый семизначный номер. Ниже плясало: «Алекс».
– Ты хочешь уйти от меня, я знаю…
Она говорила медленно, словно проверяя слова на звучание.
– Здесь твоя зарплата за неделю и сверхурочные. Я хотела добавить еще… ну, премию, что ли… Но подумала, что ты обидишься.
– Спасибо, Наталья Васильевна. Вы абсолютно правы – я бы обиделся. Вы и так платите мне довольно большие деньги.
– Да, я – не министр обороны. Учти, я не хочу тебя увольнять. Ты хорошо со мной работал. Ты не передумаешь?
– Нет. Спасибо, Наталья Васильевна, мне было очень приятно…
Мне было очень приятно находиться рядом с вами, а еще приятнее было бы очутиться рядом с вами вот на этих цветочках, если бы…
– И теперь, когда я больше тебе не хозяйка, ты ведь можешь себе позволить…
Она отпустила полы кимоно, подняла руки и обняла меня за шею.
Ну, кое-что я могу себе позволить. Я крепко прижал ее к себе и осторожно поцеловал в уголки губ.
«Все это готовилось не для меня, – еще раз подумал я. – Если бы Алекс обошелся без шампанского»…
Наталья Васильевна отодвинулась и грустно посмотрела мне в глаза.
– Это ведь я послала его на кухню.
Ах, еще и это! Мало того, что она подцепила этого придурка, мало того, что взяла его телефон, так еще и на кухню!
Мои руки скользнули ей на бедра. Наталья Васильевна снова потянулась ко мне, но я уже поймал эти чертовы лямки, завернул ее в кимоно и обмотал поясом.
– Я плохо хранил ваше тело, Наталья Васильевна. Еще раз спасибо за все. Мстительно забираю с собой Альфонса. Если он вам понадобится, его телефон на туалетном столике. Спокойной ночи.