– Я нашел парня с заначкой! – он поджег косяк и затянулся, выкуривая где-то треть. – Хочешь хапку?

Ох, Господи, даруй сне силы.

Я ничего не имел против травы, и видит Бог, выкурил предостаточное её количество, когда был здесь в первый раз, но я ни за что не буду курить посреди дня вместе с этим Дружищем Конноли.

– Спасибо, но нет, – я встал и открыл окна настежь.

– Не куришь?

– Не посреди бела дня, когда здесь ходят толпы родителей. Тебе не приходило в голову, что кто-то может учуять это дерьмо?

– Эй, ничего такого! – Дружище закончил косяк и начал крутить второй. – Точно не хочешь? За пиво?

– Спасибо, Дружище. Но нет.

Он пожал плечами:

– Ладно, может потом.

Затем он расставил свою стерео-систему – дешевый кусок дерьма, на одной колонке даже не было покрытия, и включил Aerosmith.

Наверное Дружище выставил громкость на одиннадцать, потому что голова начала трещать довольно быстро. Я орал ему выключить её пару раз, но он лежал с закрытыми глазами и никак не реагировал. Мне надоело и я встал и пошёл убавил громкость где-то наполовину.

– Эй, что не так? – спросил он.

– Слишком громко.

Дружище пожал плечами и побрел по коридору, вонь от травы преследовала его как облако. Он вернулся через пару минут.

– Где телефоны?

– В холле есть таксофон.

– Ох…

Он вышел.

Альбом закончился, так что я выключил его систему.

Вскоре парень вернулся.

– Да, там есть телефон, но он не работает.

Я помнил об этом.

В таксофоне была установлена система Centrex, что позволяла звонить только по кампусу. В теории. Ставить такой телефон в обитель задротов самых разных мастей было подобно размахиванию кровавым куском мяса перед волком. К рождественским каникулам кто-то догадался как настроить его так, чтобы звонить по всему миру бесплатно.

Колледж отключил все телефоны в общежитиях, когда им пришел счет.

– Я знаю. Там система Centrex. Звонки только по кампусу.

Он недоумевающе на меня посмотрел.

– Откуда ты так много знаешь о телефонах?

Потому, что я провел тридцать лет работая с телекоммуникационными сетями.

– Потому что на нем наклейка "Centrex".

– Ох! – он снова ушел.

Я не верил своим глазам.

Спустя несколько минут я сам решил выйти и прогуляться. Закончилась прогулка через две двери по коридору, где я пил пиво с соседями. Они уничтожали пиво, чтобы сделать пушку из пустых банок. Звучало неплохо. Мы срезали концы банок и вставили их друг в друга, создавая большую трубу. Затем один парень пробил в закрытом конце маленькую дырочку. Через неё мы влили внутрь жидкость для зажигалки. Прицелились в открытое окно и закричав "Огонь!" подожгли.

Раздался приятный "БУМ!" и горящий шарик вылетел из пушки в центр двора общежития. Все громко закричали и еще больше людей столпилось в комнате для второго выстрела.

Закончилось всё тем, что мы сделали еще пушек и устроили дуэль с корпусом напротив, прежде, чем прибежали вахтеры.

Я направился в комнату и застал там Дружище.

– Эй, ты знал, что они тут стреляют из пушек?

Парень выкурил еще травы, выпил моё последнее пиво и упал замертво на своей кровати.

Ладно, он был идиотом, но безобидным.

Самым странным было то, что я не мог его вспомнить. РПИ не такое уж большое место, и к выпуску ты знаешь там всех, если не по именам, так по лицам. Я смотрел на парней из общежития и их лица казались мне знакомыми. Дружище Конноли же никак не всплывал в памяти, как я ни старался. Что оставило два варианта – либо мы проучились четыре года в небольшом колледже, не встречая друг друга, либо он вылетел. Я склонялся ко второму варианту. Четыре года с вечно пьяным и обкуренным соседом мне не выдержать.

Не поймите меня неправильно, всё было не так уж и плохо. Дружище меня раздражал, но в нем не было ни злости, ни ума. Он постоянно пил моё пиво и ел мои закуски, но по сравнению с Хэмильтоном это чепуха. Дружище был тусовщиуом и в голову не мог взять, почему я не был таким же.

Мне пришлось прекратить покупать пиво и начать держать алкоголь в шкафчике под замком, как и всё остальное, что я не хотел, чтобы он съел или выпил. Да и когда я выключал его колонки с хэви-металлом он был не особо против.

Дружище укрепил свою репутацию заядлого курильщика на следующей неделе. Выходные выпали на День Труда и я очень сомневаюсь, что он хотя бы минуту провел в трезвом состоянии. Не то, чтобы парень был очень трезв в остальное время. Было здорово, что у нас вообще не было занятий вместе.

Это было очень, очень странно для РПИ.

Обычно, у первокурсников было общее расписание. Инженеры и ученые ходили на одни и те же пары, на протяжении первого семестра, и почти наверняка так происходило и во втором семестре. Мы были неразделимы до второго курса. Все первокурсники ходили на Мат. Анализ I, Химию I, Физику I, а инженеры – которые составляли костяк колледжа – Инженерию I. Во втором семестре дела обстояли примерно также.