– Да, и что? В чем проблема?

– А что, если мы оба умрем? Все останется детям, так? Я стою миллиард долларов! Ты хочешь оставить маленьких детей играться с миллиардом долларов?

Мэрилин с любопытством посмотрела на меня, но затем ее глаза раскрылись так, что я мог разглядеть там внутри маленьких бурундуков, которые бешено крутили педали, пока она обдумывала все это. Никто еще не слышал о Пэрис Хилтон, но всегда найдется какой-нибудь напыщенный ребенок с папиной кредиткой и денег у него больше, чем смысла в газетах. В то же время ни у кого бы не было столько же денег, сколько у наших детей, если мы все сложим! Самое близкое, что я смог вспомнить, это Глория Вандербилт, которая стала мультимиллионером в восемнадцатимесячном возрасте, и погрязла на годы в судебных тяжбах об опеке.

– Уау! Я хотела сказать, я никогда об этом не думала! И что нам делать?

Настал мой черед пожимать плечами.

– Я задумывался об этом, но тебе нужно это одобрить. Сейчас опекунами назначены Таскер и Тесса, и не вижу смысла это менять, так?

– Нет, это было бы отлично, – согласилась она.

– Так что, если дети останутся под присмотром, я думал, что я просто раздам деньги.

Мэрилин выпучила глаза:

– Что? Раздашь? Раздашь миллиард долларов?

Я ухмыльнулся в ответ.

– Конечно, почему бы и нет? Не то, чтобы мы могли забрать их с собой? – моя жена просто уставилась на меня, выпучив глаза и раскрыв рот. – Ладно, может, не все, но как минимум девяносто процентов. Если мы оставим им по десять или двадцать миллионов на каждого, они смогут делать в жизни все, что захотят, и это даже не десятая часть моих сбережений. Мэрилин, ты понятия не имеешь, сколько у меня денег. Я зарабатываю в день больше, чем мы тратим в год. Если мы купим полдюжины мест для отдыха и будем летать из одного места в другое, мы даже не начнем реально трогать все те деньги, которые у нас есть. Давай раздадим их, сделаем что-нибудь хорошее!

Она просто вытаращилась на меня и качала головой, не веря своим ушам.

– Это безумие! – ответила она. – Ты серьезно? Ты просто отдал бы миллиард долларов?

– Возможно, больше. Нам сейчас только по тридцать три. А что, если доживем до шестого десятка, а то и седьмого? В какой-то момент мы будем одними из самых богатых людей в мире. Как много денег нужно нашим детям? Я могу представить очень мало хорошего, что произойдет, если дети резко станут миллиардерами!

– Вот черт! – выдохнула она и встряхнула головой. – Мне нужно подумать над этим! – тут я понимающе кивнул. Это действительно сильно. – Хочешь выпить?

– Пожалуй, – я поднялся и проследовал за ней на кухню. Я был в своих обычных штанах и гавайской рубашке. Мэрилин была в пижаме под своим халатом. Она все еще поправлялась, и мы не проверяли, насколько прочны швы, так что она не пыталась меня напоить и делать со мной, чего захочет, по крайней мере, не сейчас. Она села на барный стул и выжидающе посмотрела на меня.

Я уставился на нее в ответ.

– Погоди-ка минутку! Ты зовешь меня сюда выпить, и еще и хочешь, чтобы я наливал? – воскликнул я.

– Спасибо, дорогой.

– Христос распятый! – я достал бутылку полусухого Рислинга с полки. – Вино пойдет?

– Да, спасибо.

Я закатил глаза, достал штопор и открыл бутылку. Я налил два бокала и сел на углу стола лицом к ней.

– Ты действительно знаешь, как испытывать удачу!

– А раздавать деньги своих детей не испытание твоей удачи? Они без тебя помрут с голоду! – шутливо сказал она.

– Это мои деньги, а не деньги детей, и если они не смогут выжить на двадцать миллионов, то они слишком глупы, чтобы передавать свои гены следующему поколению! – фыркнув, ответил я.

Мэрилин погрозила мне пальцем:

– Тебе бы лучше быть подобрее ко мне. А что, если я решу развестись с тобой и забрать свою половину от твоих денег?

– И насколько добрым мне нужно быть? – похотливо спросил я, пошевелив бровями.

Мэрилин покраснела.

– Мужики! – она покачала головой, – Ты знаешь, это один из самых странных разговоров в моей жизни! Мы обсуждаем раздачу миллиарда долларов! Что бы ты сделал с этими деньгами?

Я улыбнулся ей. Сам факт того, что она это спросила, заставил меня думать, что она согласится с идеей.

– Без понятия. Мы говорим о неких серьезных деньгах, например, излечение рака или малярии или чего-то такого. Абсолютно без понятия. Я имею ввиду, это просто ошеломительная цифра! И я не говорю о том, чтобы сделать школы немного лучше. С тем, сколько я могу потратить, я могу купить все школы в штате, а на остатки докупить все школьные автобусы! А что ты думаешь, что нам стоит сделать?

Мэрилин просто ошарашенно уставилась на меня. Не думаю, чтобы она хотя бы как-то осознавала мои денежные ресурсы на тот момент. Да, я ходил на работу, и у меня всегда были деньги на хорошие подарки на Рождество, у нас был домик для отдыха и красивая машина, но единственная экстравагантная вещь, которую я себе позволял – это частные полеты и заказывал лимузины в странных местах. В этом на меня сильно повлиял Уоррен Баффет. Его дети ходили в обычную школу, и ел он в местных ресторанчиках, и был обычным скучным парнем – и одним из богатейших людей не планете! (Он также любил летать на частных самолетах; он сказал, что это одна из его главных прихотей). Год назад он также сообщил о своих планах раздать почти все свои деньги. Мне показалось это весьма интересным.