— Но как я могу? Папа… — девушка вся дрожала, а мир вокруг словно замер.

— Я сказал, уезжай оттуда! — во всё горло закричал Ынсон, а Муён, не осознавая этого, села за руль белой Ауди и скрылась с места преступления.

Ынсон не соврал, он действительно разрешил возникнувшую проблему, но, сделав это по-своему, мужчина нарушил закон. Вину за аварию на себя взял охранник Муён, он решил, что лучше сядет в тюрьму, чем оставит свою семью без крыши над головой. И всё же господин Гу решил перестраховаться, когда узнал о том, что есть свидетель, который видел за рулём именно девушку. Он любым способом заставит молчать его, а если не получится, вина должна пасть на несовершеннолетнюю Санни. Ведь Муён — будущее компании и семьи Гу, она не должна пострадать.

Впутав в это дело директора новостного канала — Хон Даля — и собственноручно распустив слухи между работниками дома о причастности к аварии младшей дочери, Ынсон в подтверждение всему решил отправить Санни в Америку. Этим её якобы побегом в случае чего он смог бы доказать причастность девушки к аварии.

Конечно, младшая дочь отказывалась улетать в чужую страну без какой-либо явной причины на это, и тогда господин Гу заставил Муён уговорить её послушаться. Но всё обошлось, на следующей день после отлёта Санни свидетель взял деньги и пообещал молчать, поэтому Ынсон сменил всю прислугу в доме, оставив из старых работников только Чхвэ Юджина.

Увы, пострадавшая в той аварии Ким Дженмин впала в коматозный сон, а вина за это стала угнетать Муён. Девушка и так всю жизнь прятала свои настоящие чувства от других, а после того, что произошло, ещё больше замкнулась в себе. Она так сильно хотела рассказать всё младшей сестрёнке, но боялась, что та не оставит в покое эту правду, из-за чего сама же пострадает. Старшая Гу не была влюблена в своего жениха, но по указанию отца ей пришлось притворяться влюблённой дурой для его родителей, которые очень хотели Муён в свои невестки.

Сам Сону на дух не переносил девушку, как и она его, а без малышки Санни старшей Гу было так одиноко. На протяжении трёх месяцев она утверждала отцу, что должна сознаться в содеянном и понести наказание за это, но тот был против. Боясь того, что добросердечная дочь всё испортит, Ынсон шантажировал её. Он убедил Муён в том, что та уже не добьётся правды, а если всё равно вздумает идти против решения своего отца, он накажет за это Санни.

Все доказательства причастности старшей дочери Гу к той аварии исчезли. Но Ынсон с помощью денег создал фальшивые, которыми можно было легко впутать во всё это младшую дочь, поэтому Муён унесла в могилу свою боль и правду. Она не хотела подвергать вспыльчивую Санни лживым обвинениям, и всё же девушка не смогла вынести груз собственной вины…

Район Инсадонг, дом семьи Гу, наши дни…

— Доктор, что с ней? — спрашивала напуганная Ёнын у врача, которого привёз управляющий Чхвэ, ведь Ынсон запретил жене везти Санни в больницу, а всё из-за завтрашней свадьбы. Больше её оттягивать нельзя.

— У девушки сильное переутомление. Как она спит в последнее время, а питается нормально? Не было стрессовых ситуаций? — мужчина задавал вопросы, на которые госпожа Гу не могла уверенно ответить, поэтому вмешался взволнованный Юджин.

— Она очень мало спит, в основном около четырёх или пяти часов в сутки днём, а из-за того, что не хватает энергии на дела, переедает. По поводу стрессовых ситуаций — Санни всё время в них пребывает. — управляющий Чхвэ сильно испугался за младшую Гу, из-за чего не стал молчать.

— Что? О чём вы говорите, Юджин? То есть как мало спит? Чем же она тогда занимается ночью? — в недоумении спросила Ёнын, ведь ничего из этого не знала.

— Извините, госпожа, но пусть ваша дочь сама ответит на эти вопросы. — впервые старый работник так грубо отвечал своей начальнице, а всё из-за того, что сильно волновался за самочувствие Санни.

— Госпожа, было бы неплохо отвезти вашу дочь в больницу. Я поставил ей капельницу с успокоительным, поэтому она проспит до утра, но Санни стоит пройти проверку в больнице. У девушки мог случиться нервный срыв, как было после гибели вашей старшей дочери. Сами понимаете, в таком её состоянии мне его не обнаружить. — врач уговаривал Ёнын отвезти Санни в больницу, и та уже почти согласилась, но домой вернулся злой Ынсон, который отказался от этой затеи, отправив доктора домой.

— Может, действительно стоит перенести свадьбу? — женщина места себе не находила, она сомневалась в правильности решения мужа.

— За день до торжества? С ума сошла? Хочешь пустить ко дну мою компанию? — Ынсон злился, ведь из-за плохого состояния Санни его встреча с прокурором сорвалась.

— Мне плевать на твою компанию. Какого чёрта ты не спрятал как следует предсмертную записку Муён и ту проклятую картину? Теперь Санни всё знает, и я понятия не имею, как это на неё повлияло. — Ёнын больше всего боялась за здоровье дочери.

— То есть только я виноват? Думаешь, не знаю, что ты часто заходишь в мой кабинет, чтобы в очередной раз почитать то последнее письмо Муён? Кстати, где оно и картина, куда ты их спрятала? В сейфе нет, я уже смотрел. — Ынсон никому не доверял, и не зря.