— Денис, утром ты позвонил не вовремя.

— Да, ты сказал. Маникюр…

— Я на химии сидел, — хмыкнул он. — Под капельницей. В компании десятка таких же бедолаг. Только первоходков. И все в депрессии. Развлекал их как мог, анекдоты травил. Когда с тобой говорил, они хоть по-русски и не понимали ни хрена, все равно надо было для них рожу держать. А это трудно, если не говорить веселенькое. А на самом деле…

— Я понимаю… — ком в горле никак не хотел глотаться.

— Да ни хера. И слава богу. Не надо тебе ничего понимать. Но насчет золотой рыбки я не шутил. Кладбища в Каталонщине дорогие. А тащить на родину — еще дороже. Нафиг. Лучше в море. Короче, Денис… Два месяца — это с химией мне обещано. Хотел докторюгу послать в пеший эротур. Сидеть там по полдня, потом блевать — ради двух месяцев? Но подумал, что смогу кое-что успеть за это время. Для тебя сделать. Знаешь, я хоть и не виноват ни черта, все равно свою вину чувствую. Кстати, что у тебя с женой?

— Разводимся. Заявление ей прислал, она в загс у себя подала, где-то через месяц будет.

— Точно подала?

— Точно, отследил через Госуслуги. Но я ей ничего не говорил. Ни о тебе, ни о «Логисе». Вообще ничего. Иначе так просто не согласилась бы.

— Это точно, — засмеялся Аркадия. — Потом узнает, будет шерсть на жопе рвать. В общем, я завтра утром встречаюсь со своим юристом. Посмотрим, что сделать, чтобы тебе налогов поменьше платить. Что-то по доверке на тебя переоформить. Что в Питере. Он, возможно, приедет. Здесь тоже постараюсь, но это сложнее, часть все равно придется по завещанию. Счета на твое имя открою, когда разведешься. А то задним числом вдруг узнает — может протест подать, мол, скрыл доходы. Для Дианы я создал трастовый фонд, ей до конца жизни хватит, но ты все равно посматривай.

Это звучало так буднично, по-деловому, как будто обсуждали текущие задачи бизнеса. А у меня внутри все переворачивалось. «Такой кремень, — сказал о нем Славка. — Как его по жизни било, врагу не пожелаешь. И не сломался. Все выдержал».

— Скажи, — решился я, — спрашивал уже, но ты не ответил. Мне это важно. У вас с матерью… серьезно было?

— Для меня да, — после паузы сказал Аркадий. — Для нее нет. И это все, что я могу тебе сказать.

Закончив разговор, я еще долго держал телефон в руках. Наконец открыл Вайбер, перечитал то, что написал Наде. И отправил запоздало вдогонку:

«И я тоже тебя жду».

Но ответа так и не получил.

Неважно. Завтра… Что завтра? Да ничего. Просто ее увижу.

Я знал: обычно она приезжает минут за сорок до начала рабочего дня. И тоже выехал пораньше, чтобы застать ее, когда в офисе никого еще нет. Зарулил на стоянку и увидел ее голубой фольц. Включив сигналку, Надя закинула на плечо сумку и не спеша пошла в сторону входа. Светлый короткий плащ, черные брюки. Медно-рыжая — покрасилась.

Как ни торопился, но догнал я ее только на проходной. Она стояла и копалась в сумке, разыскивая пропуск. Озадаченно нахмурившись. Забыла? Или потеряла?

— Привет, — я коснулся ее плеча.

Надя обернулась, и на лице расцвела улыбка — как солнце. Такой я еще никогда у нее не видел. Или… нет, один раз видел.

Тогда я так и не смог уснуть. Лежал, прижавшись к ней, положив руку на бедро, и боялся пошевелиться. Она спала, тихонько посапывая. Как медвежонок. Мягкая, теплая. В клочья разрывало от нежности… и от грусти. От того, что никогда не будет моей.

Едва рассвело, встал осторожно, укрыл ее получше. И вот такая же счастливая улыбка тогда была у нее на губах. Во сне. Захотелось лечь обратно, остаться с ней. Но… не растает ли улыбка эта, когда она откроет глаза и увидит меня? Не сменится ли разочарованием и досадой, когда вспомнит, о чем рассказывала мне? И о том, как затащила в постель?

Стоял на пороге, долго смотрел на нее. Оставить записку с телефоном? Показалось как-то… пошло. Еще бы визитку: скорая сексуальная помощь. Решил, что подожду несколько дней. Если не отпустит, попрошу у Аркадия телефон соседа. Мол, была там девушка, кое-что забыла или потеряла, а я забрал, хочу отдать. Вдруг согласится встретиться?

Когда шел к дому, на глаза попался кустик земляники с крупными спелыми ягодами. Рядом еще несколько. Остановился, сорвал стебли целиком — с ягодами, листьями и цветами. Связал травинкой, вернулся и положил на крыльцо. Зачем? Просто захотелось…

И сразу же солнце зашло за тучу. Помрачнела, опустила глаза, закусила губу.

Да что с тобой, черт подери?!

Приложил к турникету пропуск, подтолкнул ее.

— Спасибо, — быстро прошла и направилась к лифту.

Я потерял несколько секунд, пока турникет не согласился считать пропуск повторно. Двери уже закрывались. Успел. Дежавю — точно так же было ровно неделю назад. Только тогда мы стояли в разных углах и молчали.

Твою мать, к черту все принципы! Все к черту!

Сделал шаг к ней, всего один-то и понадобился. Взял за руку.

— Надя…

— Пожалуйста, не надо, — глаза мгновенно налились слезами.

Попыталась высвободить руку, но я держал крепко. Как она меня во вчерашнем сне. От воспоминания обдало жаром.

— Послушай…

— Денис, оставь меня в покое. Я… не могу!

Прислонилась к стенке, глаза закрыла.

— Не можешь или не хочешь?

— Не могу. И… не хочу.

Давно приехали, двери открылись, а мы все стояли и молчали. Лифт, наверно, удивился. Наконец она все-таки вырвала руку и вышла. Я — за ней.