После встречи ему позвонила Мишель, и они договорились встретиться на следующий день, чтобы обсудить детали.

Вечером того же дня Алистер, поддавшись внутреннему голосу, решил перестраховаться. Он отыскал поблизости юридическую контору. Юристом оказалась женщина, что неприятно удивило его. Но отступать было поздно, поэтому он озвучил свои вопросы, избегая вдаваться в детали. Женщина терпеливо отвечала на все его туманные вопросы, тактично не вникая в причины. Её чёткие ответы чуть было не разрушили всю хитроумную комбинацию. Ведь план состоял в том, что все документы Кристофер оставит Алистеру, и он будет ими свободно пользоваться. А от адвоката Алистер узнал, что за такое вполне можно получить срок в тюрьме. Ему это не понравилось, о чём он позже и проинформировал Мишель. Девушка очень расстроилась, ведь он был уже готов отказаться. Она попыталась увеличить гонорар и просто впала в отчаянье. Но тут ему в голову пришла мысль, оказавшаяся выходом. Он сказал, что просто не будет пользоваться чужими документами. Странно, но столь гениальный выход почему-то не понравился Мишель. Она предприняла робкую попытку не

согласиться с ним. Но Алистер упёрся, сказав, что садиться в тюрьму не собирается.

Следующая проблема заключалась в том, чтобы найти подходящее место, где произойдет замена мужчин.

– Так, он выйдет из дому и уже не вернётся, – вслух рассуждала взволнованная девушка, что прозвучало как-то зловеще. – Вместо него вернетёсь Вы. Но ведь вам обоим нужно где-то переодеться и загримироваться. На улице невозможно, за ним постоянно следят. Как же это сделать незаметно?

– Давайте у них в доме, когда жены не будет, – предложил Алистер самый, как ему казалось, элементарный выход.

– А слежка?

– А что слежка? – пожал плечами он. – Я могу войти в дом под видом… налогового инспектора, например, – он чуть не сказал сборщиком налогов, но вовремя себя одёрнул. – А потом я останусь, а Кристофер выйдет, как инспектор.

Мишель с сомнением покачала головой.

– Ну, допустим. Но ведь нужен ещё гримёр. Ему придётся тоже прикинуться кем-то. А то шпионам может показаться странным такое нашествие посторонних. О, есть у меня один знакомый, он сможет помочь, так что с этим, думаю, проблем не будет. И, наверное, лучше всего проделать всё это у меня в квартире. Вы придёте раньше, Кристофер – позже. Потом Вы выйдете под его видом. Шпионы пойдут за Вами, а он останется у меня.

– А как же ревнивая жена? Если она примчится устраивать скандал?

– Такая опасность существует, но пока ей донесут, пока она приедет… Минут сорок у нас есть. За это время Вы успеете и переодеться и загримироваться.

Подумав, Алистер согласился, что это – выход. За ним никто не следит, значит, он может свободно придти к Мишель домой в любое время и начать преображение. Потом придёт Кристофер и сразу же покинет здание. Шпионы последуют за ним, сняв наблюдение с квартиры.

– А чтобы у них вообще не осталось никаких подозрений, Вы сразу можете отправиться на свою обычную прогулку, – добавила девушка.

Алистер замер, уставившись на девушку.

– На прогулку? Что ещё за прогулка?!

– Ну да, – ответила она, удивленная такой реакцией. – Обычная ежедневная прогулка. И лучше это сделать сразу, а не оставлять на поздний вечер. Кристофер всегда так делает. Поставите машину и пойдете.

– Машину? – растерянно переспросил он.

– У Кристофера новый автомобиль, – с гордостью сказала девушка. – Отличная машина, Вам понравится.

Локвуд сидел, судорожно размышляя, что ему делать. Водить машину он не умел, но не признаваться же в этом. Судя по манере разговора, здесь это самое обычное дело, а количество машин на улицах указывало, что такое средство передвижения есть почти у каждого. Он решил немного потянуть время, тем более, что идея прогулки ему тоже не понравилась.

– Так! – поднял он руку. – Объясните-ка, что ещё за прогулка? Об этом разговора не было.

– Ох, это моё упущение, простите. Столько всего надо рассказать, поневоле что-то забываешь. Так вот…

Она рассказала, что педантичный Кристофер ведёт невероятно размеренный образ жизни, повторяя каждый день одно и то же. Недаром же он сразу не понравился Алистеру. Как можно жить, повторяя каждый день одно и то же?!

Но делать нечего, пришлось ему ознакомиться с распорядком дня Кристофера, чтобы пунктуально следовать ему. И подумать только, даже война с женой не влияет на этот распорядок. С утра и до обеда, Кристофер занимается работой. Затем, если есть вызовы по работе, едет туда, если их нет – отправляется на конюшню и ездит часа два верхом. С едой дело обстоит следующим образом. Раньше готовила домработница, но так как она ушла в отпуск, питаются они теперь каждый сам по себе. А в семь вечера этот педант ежедневно совершает моцион для здоровья и как минимум час гуляет по ближайшему парку. В крайнем случае, можно не поехать верхом, можно отлынивать от работы, но не пойти на прогулку нельзя даже в самом крайнем случае! Исключено!

– Дьявол! Какой ещё парк? – разозлился Алистер. – И где он вообще живёт?

Девушка назвала район.

Он узнал уже достаточно о Кристофере, его семейном положении, отсутствии друзей и знакомых, которые могли бы помешать осуществлению этой затеи, о его привычках, о том, что всю переписку ведёт он сам. Алистер задавал много вопросов, стараясь ничего не упустить. Его несколько позабавило то, что Кристофер, желая отравить жене жизнь, самые необходимые предметы, в том числе и продукты, всё время прятал в самых разных, иногда совершенно неподходящих, местах. Но прогулка – это было одной из вещей, которые он совершенно не выносил и которые абсолютно не понимал. Нужно совсем спятить, чтобы любить что-то подобное! Глухая ненависть к Кристоферу зашевелилась в глубине души.

– А если дождь? – с надеждой в голосе поинтересовался он.

– Всё равно гуляет, – безжалостно разбила его надежды Мишель. – Под зонтиком. Он, знаете ли, очень привык к этим прогулкам.

– И обязательно в центральном парке? В другом месте гулять нельзя?

– Нет. Ему нравится именно это место, а, кроме того – привычка, и очень успокаивающе действует на нервы.

Она называет это привычкой? Да это просто мания какая-то…

Это был критический момент, Он чуть не отказался от этой затеи. Тюрьма пугала его меньше, чем ежевечернее шатание по парку.