— Может, сейчас и нет, но дай шанс, Даш, — Лёшка крепко так ухватил меня за талию и прижал к себе. Такой расклад окончательно меня возмутил.

— Руки убрал! — я толкнула его в грудь, но Лёшка с места почти не сдвинулся. Тощий, а сила всё равно откуда-то у него берется.

— Даш, ну чего ты? — пьяный взгляд Лёшки вообще мне не нравился. Тоже унесло от одного бокала? — Нормально всё будет, — парень переместил одну свою ладонь мне на щеку. Влажные горячие пальцы вдруг вызвали во мне такой дикий прилив отвращения, будто слизняки по коже ползают.

— Отвали, — я еще раз толкнула Лёшку, но в этот раз уже успешней. — Совсем уже охренел? — я стянула с себя куртку и швырнула ее парню. — Ты с первого раза не понимаешь?

— Ну, чё ты ломаешься? — Лёшка снова подошел ко мне и буквально впечатал меня своим телом в холодную кирпичную стену клуба. — Я тебя не обижу, — парень сжал мою грудь, за это я его треснула по рукам, а потом… потом Лёшка внезапно плюхнулся на землю.

— Клешни убрал, — бас колючками отразился от моих натянутых нервов.

Лёшка быстро встал и прыгнул на Дикаря, за что тут же получил в челюсть.

— Ты что творишь?! — взвизгнула я, прыгая Дикарю на спину, тем самым пытаясь помешать ему покалечить дурного Лёшку.

— Я, бля, с тобой еще поговорю, — сердито бросил мне Дикарь и стянул с себя за шкирку. — Иди сюда сучёныш, — Пашины глаза были налиты кровью как у быка.

Убьет ведь! Убьет!

Лёшка на пьяную голову вдруг решил, что может потягаться с таким здоровяком как Дикарь. Что-то матом ему сказал и полез в драку, даже сумел ударить в нос, за что без промедлений получил в ответ.

— Отвали от него! — я схватилась за руку Дикаря, наваливаясь на нее всем весом, но это мало чем помогало. — С ума сошел?! Идиот! Отстань от него! Я могу и без тебя разобраться!

— Что ты сама можешь, мелочь пузатая? — с неприкрытой насмешкой поинтересовался у меня Дикарь.

— Тебя это не касается! — огрызнулась я, вонзив в его кулак ногти. — Не тронь его, понятно?

— Будешь этого сопляка защищать? — Дикарь с прищуром посмотрел на меня.

— Даже, если и буду. Это не твое дело! Уходи!

Дикарь еще секунду просто смотрел на меня с высоты своего роста. Лёшка пытался подняться, но, кажется, в этот раз тяжело ему с этим будет.

— Уйду, бля, — раздраженно проговорил Дикарь и как куклу, подхватил меня и закинул к себе на плечо. Я больно ударилась животом.

— Отпусти меня, ненормальный! — я как ошалелая принялась лупить его по спине руками, не жалея сил.

Дикарь ничего не сказал мне в ответ, только подтянул меня, чтобы я не съехала вниз.

— Я — не твоя вещь! — верещала я. — Ты не можешь больше так со мной обращаться! Между нами ничего нет!

Меня, будто прорвало, и я уже не могла саму себя успокоить. Плотина дала трещину и всё, абсолютно всё, что жило во мне, отравляло меня, вырвалось наружу.

— Ну, что ты за человек, Паш?! Отпусти! Оглох что ли?!

— Если будешь и дальше вопить, то точно оглохну, — абсолютно спокойным голосом ответил Дикарь. — Нам надо поговорить и пока, твою мать, мы это не сделаем, хер куда тебя отпущу.

Меня всю трясло от злости. Хотелось что-нибудь шарахнуть об землю или со всей дури дать по коленям Дикаря. Но сейчас я была не в том положении, чтобы брыкаться. Ничего-ничего окажемся мы дома, и я тогда такое ему устрою! Он у меня получит за всё: за вытрепанные нервы; за бесконечную долбёжку, будто ему плевать на меня; за все выплаканные и невыплаканные слёзы; за пережитые эмоции, которые чуть не сломали меня надвое.

Дикарь выглядел сурово. Бросил меня в машину, сел за руль. О! Это проклятое спокойствие! Ну да, ну да, ему же всегда на всё насрать, только зачем тогда меня затолкал в автомобиль — непонятно.

Мы ехали молча. Не знаю, как Паше, а мне это молчание давалось с трудом, хотелось уже немедленно всё выяснить и сбросить с себя тяжкий груз недосказанности. Я убегала от разговора, потому что боялась, что не выдержу и позволю всему тому летнему безумию продолжить жить дальше. А еще любые попытки пойти на контакт блокировала обида. Те слова, которые Паша бросил в доме своей матери сильно задели меня. Они въелись мне под кожу настолько глубоко и больно, что вот так просто простить ну никак не получиться. А потом еще эта Алёна… Всё наслоилось, налипло на мне, сдавило, вот я и закрылась. Теперь, похоже, пора вылезти из этого «панциря».

Всё в том же гнетущем молчании мы поднялись в апартаменты. Пока ехали в лифте я увидела на кулаке Паши свежую ссадину, наверное, получил, когда Лёшке в скулу зарядил. Ну вот и зачем надо было это делать? Я бы и сама с Лёшкой справилась, всё-таки неизнеженная принцесса, которую необходимо постоянно спасать. Помахал кулаками, а теперь молчит, как партизан.

Когда мы вошли в апартаменты, свет автоматически включился. Я разулась и прошла в гостиную. Дикарь, как обычно, разуваться не стал. Я подошла к панорамному окну, вид из него почти не изменился, разве что зелень с деревьев опала.