— Схватить их! — заорала она. — Они не в своём уме.

По обе стороны от неё появились облаченные в мантии фигуры, по две на каждого из нас. Эуфорбия Фрост вонзила в мою руку свои острые ногти, её дыхание пахло пеплом. Я отшатнулась, но меня подхватили другие руки.

— Отведите их обратно в замок, — приказала Дейм Бекуит нашим охранникам, когда мы все оказались окружены. — Мы вычистим лес. Какой бы ни была цена, пришло время уничтожить Дарклингов раз и навсегда.

Мисс Фрост толкнула меня вперёд, её ногти глубоко впились в мою плоть. Рука Сары с другой стороны была мягче и гораздо легче. Я с легкостью могла бы вырвать руку… но что делать потом? Если я смогу вырваться, то у меня появится шанс убежать в лес и предупредить Дарклингов о приближении Охоты, но как далеко я смогу уйти? Дианы выстроились в боевой порядок передо мной, луки возведены, стрелы на тетиве, лица каменные, а глаза жёлтые в мерцающем свете пламени факелов. Я вспомнила, как мисс Свифт рассказывала, что когда Диан вызывали на Охоту, они впадали в своего рода транс. И сейчас я увидела, что их глаза были не просто жёлтыми от пламени факелов; они стали жёлтыми подобно глазам их соколов — и они такие же бесчеловечные. Если я рвану в лес, я не сомневалась, что они застрелят меня. Прямо сейчас я не удивлюсь, если они налетят на меня и разорвут на части, как соколы рвут свою добычу.

Я почувствовала, как внутри меня забурлил гнев — за то, что Дейм Бекуит планировала сделать с Дарклингами, но также и за то, что она сделала с этими девушками, превратив их в охотников и лишив их молодости и невинности. Гнев покалывал мою кожу, скатываясь от затылка к лопаткам и ниже до самых кончиков пальцев, которые всё ещё были слегка покрыты пыльцой спрайтов. Что моя мать недавно сказала мне? Иногда самое сложное — остаться самой собой. Моя мать была Дианой. Поэтому она бежала из Блитвуда — потому что не хотела стать безмозглым охотником, как эти девушки? Охотник должен стать тем, на кого он охотится. Со времени, как она сбежала из Блитвуда и вплоть до самой её смерти, на мою мать охотились, пока, наконец, не поймали и не убили. Оставив после себя кое-что. Я запустила руку в карман, не разрывая лёгкое прикосновение Сары к моему локтю. Как только я коснулась чёрного пера, я почувствовала искру, словно оно ожило.

Я уперлась ногами в землю и остановилась так резко, что мисс Фрост споткнулась. В ту же секунду я вынула перо из кармана и начала размахивать им перед Дейм Бекуит и Дианами. Искры взлетели в воздух, разлетаясь фейерверком из-за спрайтовой пыли, прилипшей к перу, края пера начали светиться, как светились перья Рэйвена, когда он держал врата в Волшебную страну открытыми. Размышления о Рэйвене — чем он пожертвовал ради помощи мне, и как ему угрожали сейчас — подпитывали мой гнев… и, видимо, мою магию. Перо пылало подобно огненной головешке. В его свете я увидела, как вспыхнули глаза Дейм Бекуит.

— Ава, ты не знаешь, что творишь! — сказала она.

— Я знаю, что не могу позволить вам уничтожить Дарклингов, — ответила я. — Они не враги нам — враги «сумерки».

Когда я произнесла это слово, я почувствовала, как кольнуло мою шею. Дианы заворожено отступили назад. Внезапно Дейм Бекуит стала выглядеть испуганной.

— Это перо Дарклинга, — сказала она низким и торопливым голосом. — Оно призывает их.

Их? Я медленно обернулась, всё ещё держа перед собой пылающее перо. Его блики сначала ослепили меня. Линия деревьев казалась чёрной на фоне пурпурного неба, их тени искажались светом пылавшего пера и факелов позади меня. Но потом я поняла, что тени не искажались. Они были живые.

Они были выше самого высокого дерева в лесу и щетинились, как сосны, но в отличие от деревьев, они могли двигаться. Теперь они выходили из леса, и каждый их шаг сотрясал землю под моими ногами.

«Как тени могут сотрясать землю?»

«Эти тени состоят из плоти», — ответил голос в моей голове. Я слышала его раньше, после нападения ворон, когда провалилась в тёмный колодец и на улицах Райнбека, когда их владелец держал меня в плену, и в подземелье, когда «сумерки» сгустились вокруг меня. Голос принадлежал Юдикусу ван Друду, Мастеру Теней. Вот только существо, стоявшее передо мной, мужчиной не было. Это была смесь медленно сочившихся теней, которая принимала колоколообразную форму — словно короткий капюшон переходил в длинное пальто. Это сделало мужчину в накидке огромным. Дрожащей рукой, я подняла пылающее перо, чтобы разоблачить его лицо… только лица не было, там, в темноте, сгустились лишь одни тени. Это существо было проекцией ума Мастера Теней.

«Я бы не стал недооценивать это, дорогая Ава», — произнёс голос в моей голове.

«Как он туда попал?»

«Ты впустила меня».

Я ощутила, как голос, подобно змее, заскользил в моём разуме, обнюхивая мои мысли, воспоминания, чувства…

— Нет! — закричала я вслух.

«Даааа», — прошипел он; тени, корчились с такт пульсации его голоса. «Ты смотрела, как тени рассказывают мою историю. Я чувствовал, что ты смотришь. Мне было так приятно, что кто-то увидел, как она меня повела за собой, а потом повернулась ко мне спиной».

— Это не то, что я видела, — закричала я, но чувствовала его внутри своего разума, любопытствующего тем, что я видела внутри комнаты канделбеллума, выпуская образы из укромных уголков моего мозга, подобно художнику смывавшему краску с кисти. Теневые картины взлетели вверх и начали кружить в моей голове, будто она была комнатой канделбеллума. Я увидела маму, ещё молодой девушкой из Блитвуда, бегущую по ступенькам, смеющуюся со своими друзьями, звонящую в колокола, раскрасневшуюся от упражнений — да, я видела персиково-кремовый цвет её кожи, ярко-рыжий цвет её волос, блеск её зелёных глаз. Теневые картины взяли краски и образы в моей голове, пока я наблюдала за ними. Я жаждала их: воспоминаний о моей матери до того, как она стала худой и опустошённой, терзаемой…

Терзаемой тем, что она сделала со мной.

Я увидела её с молодым человеком, который внешне показался мне знакомым молодым человеком, сидящими вместе в библиотеке, их головы низко склонились над книгой. Она читала вслух что-то на латыни, а он кивал в ритме стихотворения, держа палец, чтобы в любой момент поправить её.

— Ты был её учителем.

«Да, но лишь немного старше её. Я только закончил обучение в Готорне».

Образы молодого человека, фехтовавшего и бегущего по суровой местности, замелькали в моей голове, и я вспомнила оскорбительные комментарии Натана о строгом режиме Готорна.