Она задумалась. С одной стороны, Светка наверняка представлялась ей меньшим злом, чем Тим, но вряд ли Ксю мечтала о Дине в качестве мачехи. Впрочем, тут можно было не опасаться, я бы на такое точно не клюнул.

Вернувшись домой, мы занялись подготовкой. В очередной раз пожалев, что так и не заказал беседку, я вытащил мангал, стол и стулья. Анну мы на выходные отпустили, поэтому Ксю мыла овощи и зелень, накрывала на стол. И делала вид, что все хорошо. Хотя я видел: волнуется и переживает.

Лену с Тимом ждали к двум, но около часу она позвонила и спросила, нельзя ли приехать пораньше.

Что-то не понравилось мне в ее тоне. Очень не понравилось.

– Конечно, Лен. Ничего не случилось?

– Тогда мы выезжаем.

«Вызов завершен», - мелькнуло на экране и пропало.

Как будто солнце за тучу зашло.

Что за хрень опять, такую-то мать?

Елена

В школу мы пошли втроем. Мама была почасовиком без классного руководства и каких-либо еще нагрузок и могла выйти на работу только в понедельник, но как же пропустить линейку?!

Коррекционные очки Тим носил с трех лет, выправляя небольшую косинку, и вот недавно их наконец разрешили снять. Похоже, девочки это обстоятельство отметили. Я стояла с мамой чуть поодаль и видела, как они кидают на него заинтересованные взгляды. Однако Тим был верен себе. Если с ним здоровались - отвечал, а в целом делал вид, что он не из этой стаи. Хорошо хоть скандалить не стал, когда его поставили в пару с девочкой. Только отодвинулся подальше.

Возможно, я была не слишком объективна, но мне казалось, что Тим действительно здорово выигрывает на фоне одноклассников - выглядит взрослее и, что уж там, гораздо интереснее. Прав был Кирилл, не одна девчонка будет из-за него плакать.

Когда в школе училась я, после линейки первого сентября обычно проводили «урок мира» или еще что-нибудь идеологическое, но Ольга Петровна решила устроить простой классный час: познакомить с новенькими, расспросить, кто где побывал летом. Ждать Тима мы с мамой не стали - школа находилась в соседнем дворе, и он с первого класса ходил сам. Зашли в магазин, и я купила любимые Тимкины заварные булочки с кремом, чтобы попить чаю, когда придет.

Учительница обещала отпустить детей в четверть двенадцатого, но уже перевалило за полдень, а Тим так и не вернулся. Мама обеспокоенно поглядывала в окно, я набирала его номер и слушала длинные гудки. Хотят тут как раз ничего удивительного не было, звук в школе заставляли выключать.

– Идет!
– с облегчением выдохнула мама.
– Ну, с новым опытом тебя, Лелечка. В дальнейшем станет обычным делом: ребенка нет, телефон не отвечает. Все через это проходят.

– Извини, мам!
– заявил Тим с порога.
– У парня одного папа прогер, он нам про новые игры рассказывал.

– Пусть хоть про игры с людьми общается, - шепнула мама мне на ухо. И добавила вслух: -Ладно, давайте уже за стол. Обед у вас не скоро еще будет.

Мы пили чай, разговаривали. Вполне отвлекало от мыслей о том, как все пройдет в этот раз. Бабуля потихоньку всю неделю капала Тиму на мозги, что если ситуацию не изменить, надо к ней приспосабливаться. Мама все равно замуж выйдет, и лучше за того, кто ему нравится, чем вообще неизвестно за кого. И со сводной сестрой надо жить мирно, всем спокойнее будет. «Пусть она ко мне не лезет», - бурчал Тим в ответ на эти ее пассажи.

– Ну ладно, я пойду потихоньку, - мама встала, и тут раздался звонок. Подойдя к двери, она посмотрела в глазок и спросила: - Кто там?

Услышав ответ, ойкнула, обернулась, взглянула на меня растерянно и... открыла дверь. За которой стоял Павел Анатольевич Виртанен, собственной персоной.

– Можно войти?
– он перешагнул порог, не дожидаясь ответа.

– Мам, какого черта ты вообще открыла?
– простонала я.
– Хоть бы меня спросила, - и повернулась к нему: - Выметайся! Я тебе уже все сказала.

Но было поздно, в прихожую выглянул Тим. И, похоже, тут же смекнул, что к чему. Труда не составило. Пусть с поправкой на возраст и цвет глаз, но он был абсолютной копией отца. А тут еще и зеркало отражало их обоих.

– Может, ты меня все-таки представишь сыну, Лена?

Мне одновременно хотелось разреветься, крепко выругаться и огреть Пашу чем-нибудь потяжелее. Ситуация складывалась - тупее не придумаешь.

– Познакомься, Тим, это твой папаша, которого через девять лет вдруг пробило тебя увидеть.

Глаза у Тима стали, как мама говорила, по восемь копеек.

– Здравствуйте, - пробормотал он, глядя себе под ноги.
– Только я не хочу с вами видеться. Раньше надо было.

– Паша, тебе здесь не рады, - процедила я сквозь зубы.
– Мне жаль, если ты приехал только для этого, но лучше уходи. По-хорошему.

– По-хорошему? Да, Лена, я надеялся, что мы договоримся по-хорошему. Видимо, не получится. Ладно, будь по-твоему. Сделаем тест ДНК, решим через суд.

– Паша, да ты совсем спятил?
– вмешалась мама.
– Какой суд? Какой тест?