Телохранитель стоял молча, опустив взгляд к палубе, будто обдумывал свой ответ, и после пятисекундной паузы, все-таки ответил:

— Я не нарушал обета. Я ведь умер! Есть документ, что я умер, и я знаю, что если бы не ты — я точно был бы мертв. А это — то же самое, что умер. Того человека нет. Есть Максим, которому ты дал имя, которому дал свободу, дал меч. И теперь моя жизнь принадлежит тебе — я поклялся перед богами и никогда не нарушу свою клятву. Я буду тебе верен, буду служить тебе — пока ты жив. И буду защищать тебя, пока хватит сил. И если понадобится — умру за тебя. А если тебя убьют враги — я сделаю все, чтобы им отомстить.

Я стоял, слушал, и думал о том, насколько же его слова соответствуют правде. Воины всегда дают обеты, иногда — совершенно дикие, невозможные, даже безумные обеты. И чем недостижимее, чем глупее оказывается взятый на себе обет — тем почетнее будет этому воину. Да, что на Земле, что на Земле-2, один черт — у воинов «едет крыша», и они дают всякие дурацкие обеты. И освобождаются от них при первой же возможности. Вот как сейчас сделал Максим — подвел под свое желание выжить целую логическую базу. Мол, я фактически уже мертв, а значит, нет смысла соблюдать этот обет. Ну что же…человек хитрое существо, а слово, которое он дает — это его джентльменское слово. Дал слово — забрал слово. Так всегда делают англичане.

Правда тут все-таки есть надежда на то, что будучи человеком верующим и богобоязненным Максим побоится так явно нарушить свое слово, данное мне. И надо принять это за основу — а там уже посмотрим. Да, я старый циник, и не верю никому — ни верующим, ни атеистам. Я и себе-то на сто процентов не верю, а уж что говорить о людях?

Я задумался и не услышал вопроса, а когда понял, о чем меня спрашивают — удивленно воззрился на Максима.

— Господин…можно, я тебя спрошу? Скажи, почему ты преуменьшаешь свои заслуги? Почему прячешь свои умения? Ведь от меня скрыть невозможно — я вижу, как ты владеешь мечом, как ты умен не по годам, и умел не по годам. Зачем ты выставляешь себя неумехой, отдавая свои заслуги другим? Ведь ты не бессребреник, и не верующий человек, для которого большой грех хвалиться своими заслугами. Пойми правильно — чтобы защищать тебя, я должен знать — как себя вести, и чего ожидать от окружающих, и главное — от тебя лично. И еще — я слышал, и в этом уверен, что напавшие на нас враги кричали — «вот он!» — и показывали на тебя. Знаю, что ты выставил все так, будто они охотились за твоим братом. Но это неправда. Они охотились за тобой! Чего мне ожидать? Откуда ждать беды? Я ничего не могу понять! Кто ты, и почему так важен для убийц?

Я задумался. Конечно же истину раскрывать ему не буду — незачем Максиму знать, что в пятнадцатилетнем парне сидит семидесятилетний мужик. Во-первых, не поверит, во-вторых, не дай бог поверит и сочтет, что телом мальчика овладел демон, и…начнет процесс экзорцизма. С отрублением головы носителя. Чтобы выпустить проклятую адскую тварь и отправить ее на историческую родину.

Верующие люди — они такие. Не поджарят, так утопят. И что характерно — только ради чистой, никаким Злом не замутненной веры. Плавали, знаем!

Ну что же…я вздохнул, и начал свой рассказ: о том, как не люблю я войну, о том, как люблю читать, выращивать растения, делать снадобья. И лечить людей. И как мне приходится ради этого изображать из себя неумеху-полудурка, неспособного эффективно сражаться. И что я держу эту маску на себе до тех пор, пока она не лопнет под наплывом обстоятельств — так мне удобнее и легче жить. Потому я его и взял на службу — чтобы Максим был моим вторым «Я», и мне не приходилось бы лично бороться за свою жизнь и невзначай не разрушить годами создаваемый образ.

А еще рассказал, куда и зачем мы едем. И что нас ожидает в конце — если я насчет этого окажусь прав. А я прав. Уверен в этом. И что доверять он не может никому — кроме меня. И Скарла, и девчонка Альдина — все могут работать не только на меня. И хотя среди всех людей вокруг Скарла самая лояльная, но и она на мой взгляд ведет какую-то свою политику — мне пока непонятную. Но она единственная (если не считать еще трех людей) знает, что я из себя представляю. Но тоже — не до конца. А закончил я тем, что сообщил ему мой план: мы должны выжить, всем навалять пилюлей, сохранить клан и…в общем-то, все. Жить! Вот главная наша задача. И я увидел, что мой план Максиму понравился.

* * *

Мы прибыли в порт даже раньше, чем рассчитывали — спасибо попутному ветру. В бухту вползли медленно, едва шевеля веслами, опасаясь врезаться в какую-нибудь мелкую лодчонку рыбака, или купеческую шхуну. Их тут было — видимо-невидимо. Просто-таки кишели, как муравьи в муравейнике! Кстати — плавсредств здесь больше, чем в моем родном городе. Но это и понятно — там все-таки река, а здесь самый настоящий океанский порт.

Подскочила лодка портовой администрации с дежурным лоцманом, и нам пришлось уплатить вполне приличную сумму за постой, а еще за то, чтобы нас не засунули в угольный причал, где шагнуть нельзя без того, чтобы не стать похожим на жителя крайнего юга. На негра, если быть проще в словах. Вымогаловка, конечно, но Асур без малейшего возмущения отдал требуемую сумму — Главе Клана невместно жадничать и показывать свое скупердяйство. Да и дышать угольной пылью совсем не то удовольствие, которое ему хотелось бы получить. Так что поставили нас почти в самом центре порта, на второй причал, рядом с боевыми галерами городской стражи, и двумя купеческими галерами наподобие нашей — тяжелыми, с раздутыми, будто от беременности боками. Хорошие кораблики, устойчивые и крепкие. Хоть и вонючие. После того, как наша деревяшка устояла против волны цунами, я преисполнился к кораблику искреннего уважения. К нему, и к тем, кто его строил. Умеют же, черти!

Я тут же объявил брату, что собираюсь в город на рыночную площадь — обновлять запасы снадобий, потраченных на лечение наших бойцов и моряков, и он благосклонно разрешил мне сойти на берег. Но только в компании Максима и Скарлы. Он пытался навязать мне и еще трех бойцов, но я решительно от этого предложения отказался. Во-первых, Максим стоит десятка бойцов, а то и больше. Во-вторых, со мной Скарла, которая если и уступает ему в силе, зато хитрая, как лиса и опасная, как змея. Когда это говорил — Скарла иронично хмыкнула и что-то пробормотала, но я не обратил на ее выпад ровно никакого внимания. Впрочем — как и обычно.