Шрифт:
Плут, лентяй, выжига, враль и возможно, даже вор.
– Ринатик, - засуетилась Ольга Петровна, - А вот Яночка! Вот познакомьтесь тут, ребятки, поговорите, а мне уже пора...
И улетучилась быстрее лани.
Анна готова была поспорить, что Ольга Петровна прильнула к окну - и даже выставила ухо, словно антенну. Но сама не проявила ни малейших эмоций.
А что ей оставалось делать?
Уйти в дом, и чтобы туда ломились?
Удрать?
Первое бессмысленно, второе смешно. Оставалось только встретить опасность лицом к лицу и дать понять, что использовать ее не получится. Вот никак. Стать неинтересной для пиявки. Нет кормовой базы? Плывем искать других идиоток...
– Здравствуйте, Яна.
По-русски мужчина говорил очень хорошо. Вообще без акцента. Анна кивнула, словно подтверждая, что будет здравствовать - и опять уставилась в одну точку чуть повыше забора.
– Ольга Петровна говорила, что вы очень симпатичная девушка, но я не думал, что настолько...
Анна молчала.
Она молчала, когда исчерпав запас комплиментов, незваный татарин перешел вовсе уж к откровенной чепухе, молчала, когда он рассказывал про свою семью, молчала...
Наконец, мужчина замолчал, и Анна посмотрела на него.
И позволила себе на миг - стать самой сбой.
Ее высочеством.
Великой княжной Анной, к которой такой тип не смог бы подойти даже в страшном сне. В лучшем случае, его бы прогнали плетьми...
– Ринатик, - тихо сказала она.
– Да!?
– встрепенулся мужчина.
– Нет.
– Не понял!?
– Все вы отлично поняли. Не знаю, что вам напела Ольга Петровна, да и знать не хочу. Не хочу видеть вас, слышать, общаться, иметь с вами или вашим семейством какие-либо дела, вообще иметь нечто общее. Поэтому вы сейчас выйдете за калитку и раз и навсегда избавите меня от своего общества.
Замешательство мужчины длилось секунд двадцать. А потом он ожидаемо разозлился.
– Борзая, да?
– Породистая, - поправила Анна, решив не относить себя к конкретной породе собак.
– Чего?
– И не стану портить породу.
– Да я тебя...
– Неужели?
– подняла брови Анна. Здесь и сейчас она была целиком и полностью в безопасности. Вот на темной улице, в ночное время, разговор был бы другой. Но - там и тогда.
А вот здесь и сейчас все козыри были на ее стороне.
Что с ней могут сделать? Разговаривать?
Она уже показала, что не желает и не будет общаться.
Применить силу?
Опасно. Она ведь может и ответить. И не обязательно силой. Можно просто дойти до ближайшего городового... то есть написать заявление участковому. И его примут.
Да, это некрасиво. Но к эмигрантам всегда относятся с подозрением. Особенно местные органы правопорядка. Можно сказать, их первый и священный вопрос: «а чем это таким, дружок, ты на родине занимался?». И второй, вдогонку: «А почему ты уехал?».
Работа у них такая... тяжелая и неблагодарная.
И если Ринатиком и его семьей заинтересуется кто-то из участковых, то жить ему станет сложнее. Это Ринат понимал отчетливо. А потому...
– Погоди, мы с тобой еще встретимся!
Анна лениво улыбнулась.
Вот совершенно ей не хотелось ругаться. Поэтому она даже слов тратить не стала, ограничилась улыбкой. Грустной и самую чуточку насмешливой.
Встретимся?
Даже кошка может смотреть на короля, почему бы и незваному татарину не посмотреть на принцессу? Только не рассчитывай, что эта встреча будет иметь хоть какие-то последствия. Для меня.
А вот для тебя - возможно. И не самые приятные.
Рисковать Анна не собиралась. Но... но и рука у нее больше не дрогнет!
Хватит!
Домалодушничались дома!
– Простите, я по помойкам ходить не собираюсь, поэтому - вряд ли.
Ринат подскочил, словно ему крапиву под попу сунули, и вылетел за калитку. Та хлопнула.
Анна уже предвкушала второй раунд с Ольгой Петровной, но - калитка хлопнула еще раз.
– Яночка?
А вот этого человека Яна знала. И одобряла.
– Здравствуйте, тетя Зина.
– Здравствуй, Яночка!
У Яны двор был нормальный. Более-менее, активистов не считаем. Все же это не наркоманы.
А вот соседний двор, в котором жил наркоман по имени Михаил...
Тете Зине не посчастливилось жить в каморке через стену. И бедолага просто вешалась от такого соседства.
Ни поспать, ни во двор выйти, ни... да ничего! Никакой нормальной жизни!
Кто рядом с наркоманами жил, тот сразу поймет, а кто не жил - не дай такого Бог никому. Человек в наркотическом опьянении...