За рубежом фигура Петра Великого привлекательна для исторических исследований не одно столетие. Еще при его жизни появились мемуарные освещения деяний царя московитов. Достаточно назвать такие имена, как Ф.-М. Вольтер и М. Андерсон, И. Фоккеродт и Х. Баггер, Ч. Уитворт и А. Гилленкрок, И.Г. Корб и Дж. Биллингтон… Их труды тоже, как и российских авторов, во многом подвержены осмыслению личности государя-реформатора с позиций своей эпохи.

Образ Петра Великого многолик по той простой причине, что его государственные творения-преобразования охватывали все стороны жизни тогдашней России, евразийской державы, заявившей о своем могуществе после победы в Великой Северной войне. Замысел этой книги, отдаваемой на суд заинтерсованных читателей, любителей и знатоков отечественной истории, не состоит в показе многоликого Петра I. Автор стремился показать его как достойного продолжателя отцовских замыслов, преобразователя Русского царства, великого военного реформатора и мыслителя, создателя русской регулярной армии и флота, вождя российского воинства в его ратных трудах и невзгодах, викториях на суше и море. Как государя «всея России».

Герой данного исторического повествования-исследования прежде всего великий государь нашего Отечества, олицетворявший собой четверть века державную мощь, и «державный плотник», перестроивший государство Российское на свой лад.

Отцом Петра Великого был Алексей Михайлович, второй русский царь из династии Романовых. Он родился в 1629 году и с пятилетнего возраста был по повелению отца отобран у нянек-«мамок». В течение последующих 13 лет, и даже после восшествия на престол, воспитывался под руководством ближнего боярина Бориса Ивановича Морозова. Историк С.М. Соловьев отзывался о нем как о государственной личности, «не умевшей возвыситься до того, чтобы не быть временщиком».

Морозов и «сформировал» личность государя, обучая прежде всего грамоте и церковному пению. Царевича как наследника отцовского престола торжественно «объявили» народу в четырнадцать лет. Через два года он надел шапку Мономаха, лишившись почти одновременно отца и матери. Первые три года Русским царством, по сути дела, правил ближний боярин Б.И. Морозов.

В отечественной истории царь Алексей Михайлович значится под прозванием «Тишайший». Или, как его еще называли современники, – «Гораздо тихий государь».

Однако такой весьма безобидный и благозвучный эпитет «Тишайшего» не соответствует личности отца Петра I. Историк С.Ф. Платонов указывал, что царь Алексей мог быть очень вспыльчивым и «подвижным на гнев». Считается, что его младший сын – первый всероссийский император здесь был во многом похож на своего родителя.

Сохранилась часть архива Приказа тайных дел, которая свидетельствует о том, что царь сильно интересовался личностью Ивана Грозного и его деятельностью по становлению самодержавной власти. Да и создание Приказа тайных дел явилось подражанием Грозному, основавшему при введении опричнины Особый двор государев.

По свидетельству иностранцев, русский монарх до конца своей жизни оставался человеком мягким по отношению к окружающим, имел добродушный характер. В нем была развита суровая религиозность: по понедельникам, средам и пятницам он во все посты ничего не пил и не ел, ревностно исполняя все церковные обряды. В его писаниях встречается выражение: «Делу время, потехе час». То есть всему в государстве у правителя есть свое время.

Царь отличался мнительностью и подозрительностью, наслышавшись в детстве от родителей всяких небылиц о «дурном глазе», «порче» и колдовстве. Поэтому его заботой стала опасливая слежка за людьми, «знавшихся с колунами» и могущими проникнуть в Кремлевский дворец. По малейшему подозрению таких людей отдавали в руки дьяков и палачей Приказа тайных дел.

Боярин Морозов нашел для своего воспитанника супругу – дочь московского дворянина Марью Милославскую, торжественное бракосочетание с которой состоялось в 1648 году. Через две недели ближний боярин стал свояком царя, женившись в преклонном возрасте на сестре юной царицы. Так государственная власть оказалась в руках двух человек – Морозова и Милославского.

Алексею Тишайшему уже в самом начале своего царствования пришлось пережить сильное потрясение. В июне 1648 года в столице вспыхнул Соляной бунт – восстание московских низов против резкого повышения цен на соль. Восставшие убили глав двух приказов – Земского и Пушкарского, требовали выдачи на расправу Морозова, злоупотреблявшего данной ему властью. Царь спас тогда воспитателя, отправив его в Кириллов монастырь. Когда народный гнев утих, ближний боярин вернулся в свой разоренный дом. Но прежней власти он уже не имел.

Вслед за Соляным бунтом в Москве вспыхнули городские восстания в Сольвычегодске, Устюге Великом, Соликамске, Чердыне, Козлове, Воронеже, Курске, в сибирских городах – Томске, Нарыме, Сургуте. В 1650 году восстания нашли свое продолжение в Пскове и Новгороде, с которыми правительство справилось с большим трудом.

Поводом «возмущения» в Пскове «молодших людей», то есть бедных горожан, стало решение Боярской думы передать Швеции в счет погашения внешних долгов городские запасы хлеба. Псковичи, которых поддержали стрельцы, потребовали от воеводы и архиепископа оставить хлеб в городе. Им отказали. Тогда Псковская крепость, посады и ближайшие уезды оказались в руках восставших. Власть в Пскове перешла в руки «всегородской избы».