Мне хватило шести дней. В субботу я пришел в «Монтебан» и попросил у ошеломленного портье свой старый номер. Я въехал, включил телевизор, завалился на кровать и стал гадать, как скоро он сообщит обо мне.

Ждать пришлось недолго. Тайный агент вошел в мою комнату. Черт побери, если бы они все были такими! Этот агент был самой соблазнительной женщиной, какую я видел. Идиоты. Если бы они прислали ее сразу, я бы и не рыпался.

Длинные черные волосы свободно падали на плечи. А что за кожа! И, слава Богу, она не была тощей. Тренировки не испортили ее фигуры - полная грудь, покачивание бедер, о ногах вообще лучше помолчать. Полные, хорошо очерченные губы, огромные темные глаза с притаившейся в уголках улыбкой.

Она внимательно изучала меня. Представилась:

– Кимберли Стейси, тайная полиция, отдел «Б-четыре». Итак, это вы чудовище?

– Черт побери! Ничего больше произнести я не мог.

Ее улыбка стала еще ослепительнее.

– Вы здорово одурачили моих коллег, Морган. Зачем?

– Затем, что не терплю, когда кто-то хочет провести меня.

– Вы меня неверно поняли. Зачем вернулись?

Наконец я полностью обрел дар речи.

– Стал скучать. Зачем прерывать удовольствие?

Она кивнула, как будто ей все стало понятно.

– А если оно все же прекратится?

Я пожал плечами:

– Начну что-нибудь другое.

– У вас только две возможности, - напомнила она.
– Если предпримете подобное еще раз, вас попросту ликвидируют. Больше рисковать не станут.

– Зачем меня заставили сидеть здесь неделю?

– Чтобы все хорошо подготовить.

– Не говорите глупостей, милая. Мы оба хорошо знаем, что еще до этой недели все было продумано до мельчайших подробностей.

Она улыбнулась, показав прекрасные белые зубы.

– Я думаю, вас тестировали. Вы находились под пристальным наблюдением. В принципе никто не верит, что вам удастся это дело, и вы поставили их в еще более затруднительное положение своим возвращением. Ведь любопытство вам не припишешь.

– Ну а теперь?

– Идемте со мной, спокойно и без глупостей.

– А если я не захочу?

Она опять улыбнулась.

– Тогда мне придется взять вас за руку, Морган.

– Хорошо, бэби. С этой угрозой я вынужден считаться. Вот моя рука. Чтобы и вы были при деле.

– Не будьте так самонадеянны, Морган.

Это прозвучало совсем не шутливо.

На их лицах читалось уже что-то другое. Да, прежняя враждебность, но смешанная с уважением. Только Джек Догерти оставался самим собой. Он жевал окурок сигары и смотрел на меня недовольно, но без всякого интереса.

Кимберли села рядом со мной. Только сейчас я отпустил ее руку. «Почетный эскорт» остался внизу. Профессионалы - ни на мгновение не выпускали меня из виду. То, что я не дал им повода себя пристрелить, похоже, было самым большим разочарованием в их жизни.

Во главе стола восседал друг Вулерт.

– Это был блестящий трюк, мистер Морган.

– Рад, что вам понравилось. Может быть, ваши мальчики кое-чему научатся. Для следующего раза.

– Следующего раза не будет.

– В прошлый раз вы уже утверждали подобное, однако…

Его лицо налилось кровью, но он все проглотил молча.

– Вопрос в том, почему вы вернулись. Ким с улыбкой посмотрела на меня.

– От скуки, - объявил я.

– И все?

– А что еще?

– Мы надеялись - из патриотизма.

– Чепуха.

Кто-то кашлянул. Картер прервал молчание:

– Итак, я делаю вывод, что лишь от скуки вы приходите в свою лучшую форму?

– Другого я не пробовал.

– Может быть, в дальнейшем нам удастся избежать ошибок.

– Что вы еще придумали?

Присутствующие переглянулись с загадочным видом.

– Об этом поговорим позже, - сказал Картер.
– Итак, Кэвин…

Вулерт кивнул и набрал воздуха в грудь.

– Мне все же кажется, что ваше возвращение что-то означает. Другими словами, вы принимаете наше предложение.

– Да.

– Тогда сразу перейдем к делу. Время играет огромную роль. У нас его почти нет. Каждый потерянный день, час приносят нации огромный вред. У нас еще масса инструкций для вас.

– Я плохой ученик, друзья. Не расточайте свое время на мелочи.

Снова кровь бросилась Вулерту в лицо, и опять, овладев собой, он продолжил:

– Вы слышали что-нибудь о Розовой крепости?

Слышал ли я о Розовой крепости, неприступной крепости из гранита, построенной в 1630 году испанцами, символе медленной мучительной смерти! В те времена испанцы ничего не знали о современной тюремной системе, и сегодняшние власти не могли бы найти лучшей темницы для государственных преступников.