Экономические системы благодаря нечестной конкуренции были и оставались уязвимыми и нестабильными, попытки изменения климата (первыми геофизическое оружие применили США, за ними Китай и Израиль) не раз приводили к неожиданным климатическим последствиям, и всё же человечество, начавшее расселяться по планетам Солнечной системы, пока ещё держалось на уровне «прогрессирующей системы», несмотря на всеобщее применение информационных клонов: за людей часто отвечали их информационные заменители, копии, отчего абонентам иногда было трудно понять, кто с ними разговаривает – терафим-секретарь или живой человек.

Руслан сам пользовался такими гаджетами, нередко присутствуя на заседаниях удалённо и даже в нескольких местах одновременно, поэтому сомнения Грымова его рассмешили. Система связи «спрута» с квантовой криптозащитой, используемая контрразведкой, позволяла точно определять личность абонента.

– Извини, что отвлекаю от отдыха, – сказал Грымов отнюдь не извиняющимся тоном, – но тебе придётся поучаствовать в собрании на третьей базе. Сможешь выделить на это пару часов?

Руслан озадаченно почесал затылок.

Третья база «Сокола» располагалась на спутнике Сатурна Энцеладе, и мчаться туда в расслабленном состоянии не хотелось.

– Что-то случилось, Иван?

– Мы наконец выпотрошили ядранские компьютерные мозги и исследовали язык арвалисов. Можем теперь разговаривать с ними или, в крайнем случае, перехватывать их сообщения.

Руслан поднял брови.

– И ради этого ты оторвал меня от загара и требуешь явиться на базу?

Грымов пожевал губами.

– Федералы намереваются послать к нашей чёрной дыре спецкорабль. По всей видимости, это будет «Геодар».

Скепсис Руслана как рукой сняло.

– После всего, что случилось с ним? Кстати, на борту «Геодара» осталось оружие ядран.

– Кое-что мы успели экспроприировать до захвата корабля международниками. Но факт тревожный, цель посыла закамуфлирована благими намерениями «устранить угрозу». Мы хотим сегодня обсудить создавшееся положение. Боюсь, у руля федералов окопался резидент ядран, и он что-то затевает. Яра с тобой?

– Полетела в Мандалай.

– Зачем?

– Почувствовать себя женщиной, – засмеялся Руслан. – Вряд ли она приобретёт что-либо шедевральное, кроме азиатских амулетов, но оттянется по полной.

– Ты отпустил её одну? Фигуру Высочайшего Поклонения?

Руслан фыркнул.

Этим титулом Ярославу наградили Знающие-Дорогу, считавшие её своим агентом, и она иногда шутливо напоминала мужу об этом.

– С ней Серджо.

– Тогда ладно, допускается, с ним она будет в безопасности.

Серджо Веласкес был витсом, то есть высокоинтеллектуальной технической системой в образе человека, и за время противостояния землян и Знающих-Дорогу, пришельцев из вторгшейся во Вселенную людей метасистемы, не раз спасал женщину, дважды прекращая своё существование. К счастью, его кванк-мозг повреждён не был, и витса восстановили, а потом клонировали, создав ему «брата» Сильву Веласкеса, ничем не отличающегося от Серджо.

– Когда надо быть? – спросил контрразведчик.

– В четыре по ССВ [6] .

– Буду. Яра нужна?

– Обязательно. – Фигура Грымова растаяла перед внутренним взором Руслана.

Он с сожалением глянул на залитое солнцем побережье озера, размышляя о своём «счастье» принадлежать к клану космических контрразведчиков, объединённых в защитную систему человечества, выпил холодного пива «Пановске» из холодильника в номере и вызвал Яру.

Энцелад, один из ста восьмидесяти спутников Сатурна (в XXI веке их было открыто более 150), представлял собой тело диаметром около пятисот километров, изборождённое трещинами, под десятикилометровым слоем льда которого простирался океан жидкой воды толщиной в пятьдесят километров. В настоящий момент на Энцеладе работали две научные экспедиции землян, одна – от Международного института космических исследований, другая – от ЮНЕСКО. Кроме того, с подлёдной жизнью спутника Сатурна пытались ознакомиться американские, китайские и японские военные лаборатории, лелеющие надежду открыть нечто новое в плане получения военных технологий. Но в толще льда Энцелада пряталась и база российской контрразведки «Сокол», существование которой бесило зарубежных деятелей, не способных оценить вклад россиян в дело нейтрализации угроз из космоса. Её российские строители специально внедрили в глубь рытвины Дамаск, под одной из «тигровых полос» складчатого ледяного рельефа спутника шириной в пять и длиной в сто сорок километров, где всегда активничали газовые вулканы Энцелада. Из-за этой активности никто не решался приближаться к «тигровому» району ближе чем на сто километров, что служило дополнительным средством защиты базы.

Сила тяжести на поверхности Энцелада не превышала одной сотой земной, и на базе работал искусственный гравитатор, доводивший притяжение до девяносто девяти процентов земной гравитации.

Высадившись в отсек метро (попасть сюда через канал мгновенного транспорта можно было только при опознавании гостя комплексом специальных процедур и знании кода), пара поднялась на уровень командного пункта и в сопровождении Серджо Веласкеса проследовала в отсек руководителя базы полковника Коскора Дэзи Гард, бывшей помощницы Грымова по работе в Солнечной системе.

Кроме самой Дэзи, белокурой дамы со строгим «учительским» лицом, в рабочем модуле собрались почти все руководители контрразведки: Степан Фомич Воеводин, ушедший в отставку с поста начальника Коскора, но оставшийся экспертом системы, сам Иван Грымов, теперь – генерал, невозмутимый с виду, с простоватым лицом жителя сельской местности, Рудольф Маккена, капитан космофрегата «Феникс», Алексей Медведь, глава российской контрразведки, бывший командор Погранслужбы, Варвара Багульник, его заместитель и аналитик ККР, и Андрей Плетнёв, командир спецназа «Сокола».