— Значит ты не на долго, за этот год ты уже двадцатый…

— Все по местам, Она в здании! — раздался чей то голос и офис сошёл с ума. Они словно муравьи хаотично пеиедвигались по помещению. Раскладывая все и перемещая. В попыхах занимали места и принимали непринуждённыц вид. Когда раздался стук каблуков, в офисе стояла гробовая тишина. В дверях появилась она.

Варус

С того момента как я её увидел, было сложно о чем то думать. Была лишь она и её боль. Я и раньше чувствовал связь. Но там было словно под землёй. А тут, накатило с такой силой и это от простого рукопожатия! Она безразлично чиркнула по мне сухим взглядом, отдала распоряжения на день и ушла, цокая каблуками в свой кабинет. С этого момента я стал изучать её нынешнюю историю. Моя маленькая девочка, пережила такой ужас, но сохранила благородство. Не бросила сводных брата и сестёр. Пару раз, искал книги для девочек. Любили они очень истории об одном мальчике волшебнике. И она доставала им книги одним из первых. Пятнадцатилетние близнецы, смотрели с обажанием на неё. А рядом с ними она расцветала улыбкой. Словно на эти мгновения возвращалась моя Лисичка. Пару раз я сопровождал их на прогулках и в эти и только в эти мгновения я видел её. Ту которую полюбил. Я понимал, что любил её на Тельмуре не целиком. Легко полюбить когда вся беда лишь в том, что за любовь надо побороться с проклятьем, а вот любить того, кого оказалось не знаешь не так то просто. Холодная, безразлична ко всему. Но это не останавливало меня. Я верну её домой, даже если там, она не станет той прежней. Сейчас я люблю её больше, чем мог предложить в своём мире.

Что до её мужа… Он был преотвратным человеком. Я сотни раз на день мечтал разорвать его в клочья! Почему именно его она выбрала? Он мерзкий и склизкий как фурукс! Я видел как он смотрит на других женщин раздевая каждую глазами. Как он мог? Она ведь прекрасна! И душа её и тело. Как можно не любить её и делать других? Этот слепец не понимал какое счастье досталось ему. Тем лучше для меня.

Но вся злость пропадала стоило Кире заговорить со мной. Да, это были всего указания, но все же. Мягкие нотки, и властные приказы так нежно гармонировали. Сколько раз я боролся с собой, чтоб не обнять её, и хуже того сделать то, за что уверен она прогонит меня навечно. "Она не помнит тебя Варус!" — напоминал я себе каждый день и каждую минуту рядом с ней. От того злился все сильнее.

Так шло время, пока в очедной раз я не узнал в на утреннем совещании, о том что она в трауре. Её отец и сын. Они погибли. Я хотел утешить её, сказать что все будет хорошо, но её не было. Пару дней она не появлялась на работе, а затем вернувшись ушла в работу с головой. Она максимально загружала всех работой, не позволяла никому себя увидеть и посмотреть с жалость и сочувствтвием. У меня работы стало невыносимо много. Я не успевал продумать план, как вытащить её на Тельмур. А её душа потемнела ещё больше. С отцом и сыном умерла последняя частичка делающаяя её живой и той самой. Теперь даже оставшиеся родные не могли вызвать свет в ней.

Когда закончился земной срок траура, Кира потребовала меня пойти с ней на важную встречу. Этот контакт был необходим ей, и она обещала уволить всех, если мы не выложимся на максимум.

Я приехал раньше. Сидел в кругу местной знати и в пол уха слушал о чем говорили эти люди. Гнилые. Они обсуждают лисичку. Кто то смеётся, кто то жалеет. Многие обсуждают её потерю. Знали бы они как она страдает. Она закапывает себя в работе, потому что у неё нет времени думать о боли. Она погружается во все постороннее, что бы не хватило сил умирать по начам от разрывпющей её боли. А они… Никчёмные людишки, не умеющие видеть дальше своих сплетен. Но один разговор меня все же насторожил. Я стоял у окна и ждал появления Киры, но слух уловил разговор двух людей за закрытой дверью одной из многочисленных комнат, они говорили полушепотом, но я все равно слышал почти все, мне и моему слуху не мешала музыка, которая не громко играла.

— … Если она получит этот контакт, я её точно убью… — голос был знаком. Этот человек встречался мне несколько раз на встречах с Кирой. Все знают что они конкуренты уже много лет. И компания Лисички всегда на десять шагов впереди его.

— Ты б по осторожнее… — сказал второй мне неизвестный. — У неё уши и глаза повсюду.

— Её сейчас легко сломить. Она невнимательна и слаба! — Обставить все как несчастный случай. Водителя спорить и… Да что угодно! Я устал плестись у неё в хвосте. У нас убытков из-за её успехов… — выругался тот кого я определил как Решетникова.

— Это не проблема. Я могу это устроить. Её водитель и правда олух, а по дороге к её дому есть не плохое место для несчастного случая. — сказал его собеседник. Я напрягся. Они планируют её убить? Неужели?

— Значит в любом случае сделай это… — прошипел Решетников. — Наследников у неё нет. А эти приблуды, не докажут что они её родня. Её муж получит все, а он давно глаз положил на мою дочь. Смерть этой мегеры решит все наши проблемы, и объеденит все в единую компанию.

— Вы уверены? Она может и лишить его всего…

— Её муженек единственный живой наследник, поэтому ошибки быть не может. Устрой все Витя, а я устрою все так, что она уйдёт в расстроенных чувствах.

Началось шевеление, и разговор утих. Из комнаты. Как я и полагал вышел Решетников и его правая рука, громила Виктор. Он был огромный, словно медведь. И беспощадный. Я многое о нем наслышан. Человек этот был на войне или как тут называются воины? Ему приходилось убивать людей и даже детей. Я не углублялся на каких военных действиях он был. Но сам факт запомнил.

Машина Киры подъехала и я ушёл её встречать. Тонна макияжа, что на моё мнение не красило её, но я знал что она снова плакала всю ночь. А здесь дамы закрывают это косметикой. Странные люди. Странный мир. Она изображала холодную маску, иронично улыбалась. Наконец то ради чего она здесь случилось. Инвестор подписал контракт. Я знал, что дальше будет, но не был готов. Меня захлетнуло её болью, когда Решетников уколол её. Я физически почуял её боль. Он задел её, сделал невыносимо. Она была готова накинуться на него, но я приобнял её за талию. Это прикосновение на радость мне успокоило её, и она не заметила даже что я касался её.