«А дальше, - ответил он сам себе, - дальше они начнут искать того, кто действительно устранил Бехтерева. Кто действительно причастен к неизбежной уже аварии на летящем сейчас вокруг Земли космическом корабле. То есть они начнут искать меня».

«Что-что, а искать они умеют, этого у них не отнимешь. Особенно, когда точно знают, кого искать и где... Значит, у меня есть всего лишь неделя. Есть только семь дней, чтобы что-то изменить и снова пустить их по ложному следу. А потом тихо и незаметно исчезнуть»...

Есть только семь дней.

16.

1 сентября 1988 года.

Космодром Байконур, вторая площадка.

Монтажно-испытательный корпус 1А.

– Разрешите войти, товарищ полковник?
– капитан Чекмаев приоткрыл дверь и робко заглянул в кабинет.

– Костя, - Контрразведчик снял с кончика носа очки и отложил в сторону свежий номер газеты «Известия», -ты, как я понимаю, хочешь полностью рассекретить меня и провалить всю нашу операцию? Мы как договаривались? Никаких званий, обращаться только по имени-отчеству. Скоро весь полигон будет знать, что на второй площадке в монтажно-испытательном корпусе в кабинете на третьем этаже сидит полковник контрразведки из Москвы...

– Извините, Вадим Алексеевич, - капитан густо покраснел.
– Забылся...

– Забылся, потому что расслабился, - недовольно проворчал Контрразведчик.
– Проходи, присаживайся. Какие новости?

– Наши ребята продолжают наблюдать за Макарьевым. Пока ничего интересного, - Чекмаев присел на краешек стула, стоявшего около письменного стола. Быстрым взглядом окинул комнату. Высокие шкафы с книгами и технической документацией вдоль стен, плотные шторы на окнах, старенький диванчик в углу -все просто, без шика, по-спартански, но добротно и основательно. «Это как раз тот случай, когда кабинет точно отражает характер работающего в нем человека», -подумал капитан. Он кашлянул и сообщил:

– Вадим Алексеевич, пришел ответ из Москвы.

Чекмаев положил перед Контрразведчиком тонкую коричневую папку - скоросшиватель:

– По вашему заданию я запрашивал подробную информацию о лейтенанте Макарьеве. Полчаса назад ее доставили.

– Интересно, интересно, - Вадим Алексеевич быстро пролистал папку и отложил на край стола.
– Ладно, подробно я вечером почитаю, а ты сейчас мне вкратце изложи основные моменты...

Он окинул собеседника цепким оценивающим взглядом.

В подразделении контрразведки капитан Константин Чекмаев считался человеком сообразительным, исполнительным, но несколько высокомерным и гордым. Но Контрразведчик за несколько месяцев их совместной работы уже успел разобраться в характере коллеги: порой прорывавшаяся в общении с товарищами излишнее высокомерие

Чекмаева было напускным и являлось лишь следствием его природной застенчивости. То, что некоторые считали высокомерием Константина, на самом деле было психологической защитой, начинавшей проявляться лишь тогда, когда Чекмаев оказывался в неловких ситуациях. Константин действительно старался держать себя на расстоянии от людей, которые незаслуженно пытались ставить себя по опыту и заслугам выше его. Вот это умение держаться на расстоянии от различного рода хвастунов и лезших с ненужными советами «опытных наставников» и воспринималось многими, как гордость и высокомерие.

– В студенческие годы, - начал Чекмаев, - Макарьев возглавлял специальный оперативный отряд дружинников...

– Что, борьба с пьянством и вахтенный режим в общежитиях?
– Контрразведчик быстро взглянул исподлобья на капитана.

– Никак нет, спецотряд занимался профилактикой наркомании и оперативным реагированием на случаи мелкого воровства.

– Вот даже как?
– брови Контрразведчика удивленно взлетели вверх.
– Получается, Костя, что у нашего лейтенанта есть некоторые навыки следственной работы?

– С помощью Макарьева местным отделением милиции было раскрыто несколько преступлений. И некоторые - очень серьезные. Городское управление милиции Москвы даже наградило Макарьева именными часами.

– Ого!
– полковник в изумлении присвистнул.
– Еще интереснее... Твое мнение, Костя, как поведет себя лейтенант Макарьев в сложившейся ситуации? Он ведь оказался в самом центре истории с диверсантами. Плюс еще самоубийство Бехтерева, который тоже может быть связан с попыткой диверсии...

– Макарьев парень не глупый, - капитан задумчиво потер указательным пальцем переносицу.
– Я думаю,

Вадим Алексеевич, что он попытается сам во всем разобраться. Может быть, даже начнет свое собственное расследование. И рано или поздно со своими соображениями и выводами непременно выйдет на кого-нибудь из сотрудников нашей службы.

– Браво, Константин!
– похвалил полковник.
– Я, знаешь ли, пришел к такому же выводу. Как ты полагаешь, на кого из нашей службы попытается выйти лейтенант Макарьев?