Процесс примерки вещей Баратии произошел демонстративно и я усмехнулся, глядя на то, как голенькая девочка крутилась перед старым человеком, выставляя напоказ прелести худенького подростка. Честно сказать, никак не могу понять, что извращенцы находят в детях? Там же смотреть не на что. Кожа да кости. Дистрофики толще бывают. Хотя нет, я слегка солгал, так как грудь у девушки хоть и была маленькой, но вполне упругой. Я поискал бинт и приказал затянуть ее, потому что когда Элька оделась, стали заметны небольшие холмики.

Вскоре она облачилась в мужскую одежду и стала походить на отрока. Для полноты образа я повесил на пояс кинжал и маленький топорик, а после дал ей небольшой лук и колчан со стрелами. Надеюсь, Баратия меня простит за то, что я приватизировал ее игрушки без разрешения и не отрубит мне голову при встрече.

Ведун пришел после заката и, осмотрев миленького «паренька», натер Эльке щеку, чтобы под глазом появился синяк. Я с удивлением взирал на экзекуцию, пока старик не пояснил:

– Слишком смазливый. Когда спадет опухоль, натрешь под другим глазом. Пока она слишком худая и не очень привлекает внимание, но если слегка округлится, то за ней табуном все мужеложцы будут бегать. Если не трудно, переправь ее к амазонкам. Там она будет в безопасности и ей не придется скрывать истинную натуру.

– К амазонкам, говоришь? – усмехнулся я. – А кто собирался ее прибить?

– Хм, иногда приходится обучать людей методом от противного, а то некоторые сами не знают, чего хотят, – хмыкнул ведун. – Иди спать. Я подниму вас до рассвета, и вы уйдете вверх по течению. Я договорился с рыбаком. Он довезет тебя и твоих коней до озерного края за землями южных ваннов, а дальше сами. Постарайся не влипать в разные неприятности.

– А лодка выдержит двух жеребцов? – спросил я.

– Выдержит, – усмехнулся старик. – Когда взойдешь на борт, дашь им водички с сонным зельем. Они будут спать до заката. Потом покормишь на берегу и выгуляешь, а утром снова усыпишь…

– Что за варварство! Неужели нет более гуманного способа перевозить лошадей? – скривился я. – Ворон и Буран мои боевые товарищи…

– Способ есть. На большом дракаре, но никто не решился плыть на юг в преддверие зимы. А лодка более легкая, так что есть возможность идти по протокам, вдоль основного русла, – пояснил ведун. – К тому же я не хочу, чтобы люди знали, куда направился Мих-Кост'oнтис. Для остальных жителей города, ты сейчас устраиваешь скачки на молоденькой рабыне, которую выменял за секиру. Кстати, тебе придется много грести, а то совсем разленился.

– А хозяин лодки? – с удивлением спросил я.

– Он будет править курс, а ты и его сын начнете грести. Я не хотел, чтобы много людей знали о том, куда ты направляешься. Рыбак пустит слух, что высадил тебя сразу на границе озерного края. Пусть тебя ищут в западных княжествах, а ты спустишься мимо южных ваннов и попадешь в восточную часть озерного края. Где-то там должна быть дорога на Озерск, – показывал на карте ведун. – Учти, рыбак конечно не конунг или ярл, но ты должен его слушать. Он по реке много лет ходит и высадит тебя там же, где Баратию. Но с ней проще было, потому что она пешком шла, а вот с конями придется возиться. Так, Элька, а ну иди сюда. Сейчас будем учиться…

Описывать путешествие смысла не вижу. Два дня мы мучились с конями, которых рыбак посоветовал не усыплять, до определенного момента. С Вороном, конечно, были сложности, так как его раздражала водная гладь, но все в разумных пределах. А вот гнедой Буран начал паниковать. Если бы Элька не обняла морду жеребца и не начала что-то нашептывать, этот поганец мог бы перевернуть лодку. А вот потом началась игра в кошки-мышки. Рыбак приказал мне замаскироваться под ванна и грести, словно раб на галерах. Да, я и первые два дня сидел на веслах, но в этот раз мне пришлось работать в ускоренном режиме, так как старый рыбак заставил усыпить коней и проходил мимо берега южных ваннов по ночам. Днем мы причаливали к противоположному берегу, на котором располагались княжества озерного края. Как нас никто не заметил, я не понимаю, но на шестой день, после того как мы покинули город ваннов, я привел в чувства коней и начал потихоньку отдаляться от реки.

Мы ехали по неширокой тропинке через лес. Элька сидела на Вороне, но периодически поглядывала на Бурана. Не знаю почему, но у меня сложилось впечатление, что если она сядет на гнедого жеребца, то он не станет ее сбрасывать. Наверное, сказалось общение с девушкой в лодке, когда она успокаивала нервничающее животное.

– Деда, за нами наблюдают, – сообщила Элька, когда мы отъехали от реки на несколько километров. – Взгляд опасливый. Человек боится.

– Эль, я тебе сколько раз говорил, чтобы ты говорила только на языке Суролтара, – отчитал я девушку.

– Как можно научиться разговаривать за пять дней? – возмутилась Элька.

– Ты хочешь, чтобы мы представили тебя немым или полудурком?

– Зачем полудурком? Скажешь, что я сын воина с какого-нибудь северного острова, на котором говорят не так, как здесь, – отмахнулась девушка.

Эти дни путешествия по реке она говорила, не умолкая, и с жутким акцентом рассказывала истории на языке Суролтара и Эргента. Я не знаю, как такого добился ведун, но он при помощи посоха и такой-то матери сумел вложить в голову девушки знания о местных языках. Ей осталось только практиковаться. Однако все равно в минуты напряжения она начинала говорить на родном языке.