Пласт снега сорвался с ближайшей ветки, словно живой проскользнул мимо плотного шарфа и угодил Саймону за шиворот. Саймон недовольно пискнул и быстро обернулся, надеясь, что никто из его спутников не слышал, что он издал такой немужественный звук. Никто не смотрел на него. Все внимание его товарищей было сосредоточено на серебристо-серых холмах и острых силуэтах деревьев.

Так что же лучше — избегать войны или попытаться стать таким сильным, чтобы никто не смел задеть тебя? Моргенс говорил, что подобные проблемы являются неизменными спутниками королевской власти, — вопросы, которые не дают добросердечным монархам спать по ночам, как спят их подданные. Когда Саймон посетовал на неопределенность такого ответа, доктор Моргенс грустно улыбнулся.

— Ответ, конечно, неудовлетворительный, Саймон, — сказал старик, — но таковы все ответы на подобные вопросы Если бы можно было ответить точно, мир был бы упорядоченным, как собор — гладкий камень на гладком камне, прямой угол к прямому углу, и все такое же добротное и неподвижное, как стены Святого Сутрина. — Он поднял пивную кружку в некоем подобии салюта. — Но как ты думаешь, Саймон, могла бы в таком мире существовать любовь? Красота и очарование без невежества и безобразия, с которыми можно было бы их сравнить? Во что превратился бы мир, в котором не было бы неожиданности? — Старик сделал долгий глоток, вытер рот и переменил тему. А Саймон не вспоминал о том, что сказал доктор, до нынешнего дня.

— Слудиг! — Голос Саймона, нарушивший долгое молчание, прозвучал неожиданно громко.

— Что? — Слудиг повернулся в седле, чтобы посмотреть на него.

— Ты бы захотел жить в мире без неожиданностей? Я хочу сказать, без хороших и без плохих — без всяких?

Риммер свирепо посмотрел на него.

— Не говори глупостей, — проворчал он и повернулся, коленями сжимая бока лошади, чтобы объехать валун, торчавший посреди снежных заносов.

Саймон пожал плечами. Хотвиг, который тоже оглянулся, мгновение внимательно смотрел на него, потом снова отвернулся.

Но мысль не покидала Саймона. Пока Домой с трудом пробивалась сквозь снежные заносы, он вспомнил недавний сон. Поле, покрытое травой, цвет которой был таким ровным, что она казалась нарисованной, холодное небо, безжизненное, как кусок голубой глазури, весь вид был неизменным и мертвым, как камень.

Я бы выбрал неожиданности, решил Саймон. Даже включая неприятные.

Сперва они услышали музыку, тонкую мелодию, переплетающуюся с шумом ветра. Спустившись по склону в чашеобразную долину вокруг Сесуадры, они увидели маленький костер на краю большого черного озера, окружавшего гору. Маленькая черная фигурка, укутанная тенью, поднялась от огня силуэтом, опуская костяную флейту.

— Мы слышали, как ты играл, — сказал Саймон. — Ты не боишься, что кто-нибудь не столь дружелюбно настроенный может услышать тебя?

— Я в достаточности защищен, — слегка улыбнулся Бинабик. — Значит, ты вернулся. — Голос его звучал неколебимо спокойно, как будто он ни капельки не волновался. — Все ли в благополучности?

— Да, Бинабик, все в порядке. Часовые Фенгбальда грелись у костров.

— Одинаково со мной, — сказал тролль. — Лодки стоят там, куда я показываю. Имеете желание отдыхать и греться или будем сразу подниматься по горе?

— Наверное, нам надо как можно скорее доставить новости Джошуа, — решил Саймон. — У Фенгбальда около тысячи человек, и Хотвиг говорит, что больше половины из них — наемники из Тритингов… — Его отвлекла фигура, двигающаяся по затененному берегу. Когда она пересекла очередной занос, Саймон увидел, что это Кантака пробирается вдоль края воды. Волчица повернулась, чтобы посмотреть на него. В глазах ее отражался свет огня, и Саймон кивнул. Да, Бинабик действительно был защищен. Каждый, кто захотел бы подобраться к хозяину Кантаки, вынужден был бы сначала иметь дело с ней.

— Эти нововещания трудно именовывать хорошими, но я предполагаю, что мы могли иметь ожидание очень худшего. Верховный король мог бы бросать к нам все свои силы, как он это предпринимал в Наглимунде. — Бинабик вздохнул. — И все-таки нет успокоительности в мысли о тысяче солдат. — Тролль засунул за пояс собранный посох и взялся за поводья Домой. — Джошуа уже отправлялся в сон, но я думаю, что ты имеешь справедливость, говаривая, что мы имеем должность подниматься. Очень лучше нам всем уходить в безопасность Камня. Это дикое место. Даже если армии короля в большой отдаленности, я предполагаю, что буря может вызывать в ночь странные создания.

Саймон содрогнулся:

— Тогда давайте-ка выбираться из ночи в теплые шатры.

Они последовали за Бинабиком вниз, к краю озера. Оно, казалось, источало странное сияние.

— Почему вода так странно выглядит? — спросил Саймон.

Бинабик поморщился:

— Вот это мои нововещания. Имею большую печаль говаривать об этом. Питаю страх, что последний шторм приносил с собой больше дурного, чем мы имели возможность вообразить. Наш ров, как именовываете его вы, жители замка, очень немного замерзает.