— Не так уж и плохо, — Валерия стояла перед огромным, в полный рост зеркалом, рассматривая свое обнаженное тело. Она втирала в порозовевшую после душа кожу крем, испытывая привычное уже чувство раздражения. У нее никак не получилось расслабиться и не думать о том, что каждый день нужно тратить уйму времени на сдабривание тела всеми этими кремами, гелями и лосьонами. Женщина внушила себе, что неукоснительное исполнение этого ритуала спасет от очередной пластической операции.

Но если бы она обнаружила у себя какие-то очевидные недостатки, то не стала бы колебаться ни минуты. Задержав пальцы на животе, двинула их выше, к груди, накрывая соски и теребя их до тех пор, пока те не сделались похожи на зрелые ягоды.

Что бы сказал Павел, если бы увидел ее сейчас? А как выглядит грудь ее сестры?

— Черт, черт! — завопила она, отшвыривая банку с кремом в сторону и не обращая внимания, что белая сливочная масса шлепнулась на пол, разбрызгиваясь во все стороны.

Дверь в спальню приоткрылась и показалось испуганное лицо домработницы.

— Валерия Андреевна, с вами все хорошо?

— Пошла вон!

Та что-то пролепетала, тотчас исчезая, а Валерия разозлилась еще больше. Неужели ее не могут оставить в покое даже в собственном доме? Не одеваясь, она опустилась на кровать поверх покрывала, давая волю переполняющим ее голову мстительным мыслям.

Ильина не получит того, что не принадлежит ей. Павел никогда не станет ее. Лицо женщины исказилось от гнева и лишь нежелание приобрести новые морщины заставило немного взять себя в руки.

Она подождет, но совсем немного, а потом станет действовать более решительно, потому что цена слишком высока, и дело стоит того.

Ресторан был полон, и Соболев с трудом нашел среди людей Сотникову. Еще труднее было подойти к ней, пересиливая себя.

Она сидела за столиком в глубине зала, у стены, и выглядела так, словно не сомневалась, что Павел будет благодарен ей за встречу. Но он не только благодарности не испытывал — внутри бурлила ненависть. Мужчина вообще предпочел бы не появляться здесь и, тем более, не видеть ее, но сейчас у него попросту не было выбора. Он согласился ненадолго приехать, лишь затем, чтобы договориться об очередном взносе. Сотникова платила деньги, а значит, диктовала правила, а его отделение ждало это новое оборудование уже не первый год. И как бы сильно он лично ни ненавидел сидящую перед ним женщину, был вынужден пользоваться тем, что она могла предложить.

Но один только взгляд на нее вызвал отвращение. Павел в очередной раз подумал о том, что случилось с Лизой по ее вине, и его замутило. Самым ужасным было то, что Валерия никак не хотела оставить его в покое. Неужели за одну-единственную ночь наваждения он должен будет теперь платить всю оставшуюся жизнь?

Выругавшись про себя, мужчина сел за столик Сотниковой.

Та расцвела в улыбке, но от этого стало еще противней. Он смотрел на холеное лицо, идеальный макияж, вычурную прическу и думал о том, что все это рукотворное совершенство абсолютно не сравнимо с естественной красотой Лизы.

— Как хорошо, что ты мне позвонил, — кажется, ее слова были искренни. — Я этого очень ждала.

Он напрягся внутренне, однако не позволил обуревавшим его чувствам прорваться наружу. Сейчас не время сражаться, да и приехал он совсем для другой цели.

— Что будешь заказывать?

— Ничего. Я не голоден.

— Не может быть, — покачала головой Валерия и, подняв руку, подозвала официанта. — Ты же с работы.

— Я ведь внятно сказал, что не хочу!

Это прозвучало жестко, и женщина побледнела, а через мгновенье на лице проступили багровые пятна.

— Зачем же ты тогда приехал?

— Поговорить с тобой.

— Только поговорить? — ее голос заискивающе смягчился. — А я так надеялась, что этот вечер мы проведем вместе. У меня.

— Ты прекрасно знаешь, что этого не будет.

— Нет, не знаю, — возразила она. — Я хочу тебя. И я тебя получу.

Он стиснул под столом кулаки, ощущая, как подступает к горлу волна гнева.

— Помни об этом, дорогой. Ты многим мне обязан. Очень многим. И я не собираюсь так просто отказываться от того, что мне нужно.

Да она просто рехнулась! А что будет, если ей станет известно про их отношения с Лизой? Он не должен этого допустить!

— Послушай, Лера, я устал и приехал действительно, чтобы поговорить о делах.

На ее лице не появилось никакой заинтересованности. Павел внутренне содрогнулся: она ведь уверена в том, что он назначил эту встречу только потому, что хотел с ней увидеться. Не будь его презрение к ней настолько велико, он бы мог испытать жалость.

— Грэйд Медикал ждет от нас оплаты уже в ближайшее время, — сообщил мужчина.