Гизела протянула ему портсигар, но он покачал головой. Врач откинулась в кресле и несколько раз задумчиво затянулась, выпуская дым над перилами балкона.

— Третий вариант, — повторила она, словно бы и не слышала вспышки Даниэля.

Может, она тоже малость чокнутая? Для психиатра, вообще-то, не столь и необычно.

— Ну и что за третий вариант? — сдался он.

Гизела какое-то время молча курила, затем снова заговорила:

— Небольшой исторический экскурс. Четырнадцать лет назад в Турине состоялась крупная европейская конференция по психосоциальным личностным расстройствам, широко известная как Психопатическая конференция, на которой собрались множество неврологов, психиатров, политиков и философов. Они делились результатами своих исследований, вели дебаты, спорили. И сутки напролет бились над вопросом, как же нам этически обоснованно защититься от подобных чрезвычайно опасных личностей. В ходе ожесточенных дискуссий постепенно выработалась точка зрения, приемлемая для всех. Обязательной была признана некая форма долгосрочной — возможно, даже пожизненной — изоляции, только не в заведении вроде тюрьмы или психиатрической лечебницы. Это должна быть обстановка, предполагающая достойную жизнь и свободу в неких четко обозначенных границах. Место, где люди смогут вполне пристойно жить. Причем оно должно быть довольно большим, поскольку обитать в нем, очевидно, предстоит изрядному количеству людей. И для них оно до конца жизни и будет составлять весь их мир. С нормальным существованием — насколько только это возможно. Тамошние обитатели будут обеспечиваться собственным жильем и иметь какое-то занятие, некую целенаправленную деятельность. Они смогут вести бизнес, исследования, заниматься спортом, равно как и развивать различные навыки. В общем, жить небольшим, но полноценным обществом.

— Звучит вполне разумно и удобно, — отозвался Даниэль.

— В зависимости от того, как посмотреть. Естественно, место должно быть полностью изолированным от внешнего мира. И неизменно подчеркивалось, что оно будет совершенно отличным от исторических аналогов содержания сходных групп, вроде колоний прокаженных и так далее. Суть проекта заключалась отнюдь не в том, чтобы спрятать людей подальше от здоровых и позабыть о них. Как раз наоборот, задуманное место должно было являть собой центр исследований, предлагающий уникальную возможность изучать психопатов в контролируемых условиях в относительно естественной среде. Не наказывать и не обеспечивать уход. Но изучать. Исследовать, наблюдать, оценивать. С намерением в конце концов раскрыть загадки психопатии, выявить ее причины и предложить эффективное лечение. Таковой представлялась цель, пускай и отдаленная.

— Колония психопатов, — присвистнул Даниэль.

Гизела Оберманн потянулась к перилам и стряхнула пепел за балкон.

— Вроде того. Делегаты конференции все как один сошлись на этом. Проблема оставалась за местностью. Большинство считало, что для эксперимента подобного рода очевидным выбором будет какой-нибудь остров. Рабочая группа принялась рассматривать различные варианты. В итоге выяснилось, что количество изолированных островов с условиями для пристойной жизни весьма ограничено. Практически все, отвечающие требованиям, уже давно заселены и освоены. Остававшиеся не имели питьевой воды или естественной гавани или же обладали слишком суровыми условиями для безопасного поселения. Официально проект дальше этого и не продвинулся.

Вдруг она умолкла, повернулась к Даниэлю и с неожиданным подозрением спросила:

— Вы вправду ничего этого не знаете?

— Не знаю. И я не понимаю, зачем вы все это мне рассказываете. Так что же произошло с проектом?

— Был составлен заключительный отчет. Теперь-то он затерялся среди прочих в архиве. — Гизела снова стряхнула пепел за балкон. — На этом официальная история и завершилась. Однако один из делегатов, нейропсихиатр, просто так оставить идею не пожелал. Один знакомый между делом рассказал ему об автомобильной поездке по Швейцарским Альпам, во время которой он оказался в узкой обезлюдевшей долине со множеством ветхих амбаров и заброшенным зданием какой-то клиники. Психиатр — мой теперешний босс, Карл Фишер — посетил долину и пришел к выводу, что она идеально отвечает цели. Он добился финансирования, и через несколько лет Химмельсталь превратился в изолированную долину для психопатов, где они с тех пор могли жить и одновременно служить объектами исследований. Официального статуса у нас нет, однако правительства большинства европейских стран в курсе о нас и направляют к нам пациентов.

— Значит, я угодил в клинику для психопатов? — Даниэль хрипло рассмеялся. — Так вот почему деревенские предпочитают держаться от пациентов подальше. Но ведь не все здесь психопаты, верно? Если я правильно понял, тут уйма пациентов с проблемами, вызванными стрессом — нервным истощением, депрессией и прочими.

Врач взглянула на него и улыбнулась.

— Ох, Даниэль, я… Я еще вернусь к этому. Пока нужно объяснить вещи поважнее. Вот эти зоны, например, что вы знаете о них?

— Знакомства с ними мне избежать не удалось. В особенности с весьма неприветливой Второй зоной, — с горечью ответил Даниэль, жестом указав на свои ранения. — Но с удовольствием выслушаю ваши исчерпывающие объяснения. Сгораю от любопытства узнать, почему же вы подвергаете невинных посетителей пыткам электрическим током, вызывая у них серьезные ожоги.

— Это произошло непреднамеренно, и мне очень жаль, что вы столь пострадали. Вы не знали о зонах, в противном случае, конечно же, не стали бы бродить по ним. Нужно было рассказать вам об опасности. То есть мне нужно было рассказать, — поправилась Гизела. — Мне следовало проявить большую прозорливость и внимательнее отнестись к вашим словам. С моей стороны было непростительно не предупредить вас.

— О чем предупредить?

— Как я уже говорила, отведенная психопатам территория должна быть полностью отрезана от внешнего мира. Да, существует естественная географическая граница в виде окружающих долину крутых гор, но этого, конечно же, недостаточно, и требуются дополнительные преграды. Стены и изгороди не отвечают задуманному профилю проекта. И вот посредством Второй зоны мы создали скрытый, но чрезвычайно эффективный заслон. Зона окружает всю долину, в ней закопаны кабели под высоким напряжением. Удар током от них смерть причинить не способен, но пройти через зону невозможно.

— Так или иначе, мне вполне хватило.

— Вы упали и остались лежать на участке под напряжением. Охранники слишком долго вас искали и не отключили вовремя ток. Получение ожогов вроде ваших ни в коем случае не предполагается.

— Что же тогда предполагается?

— Запугивание. Воспрепятствование проходу. Выработка условных реакций. Наконец, лишение сознания, если уж кто-то проявит настойчивость и продолжит углубляться в зону. Чем дальше от границы, тем выше напряжение в кабеле.

— А Первая зона?

— Предупреждающая. Чтобы во Вторую зону не забредали по ошибке. Она пролегает между разрешенной для пребывания территорией и Второй зоной. Первая зона напичкана камерами и датчиками движения. Если кто-то игнорирует предостерегающие знаки и заходит в нее, немедленно поднимается тревога, и вскоре за нарушителем приезжает одна из патрульных машин охраны. Если повезет, еще до того, как он успеет добраться до Второй зоны. Но если во время вторжения машина находится далеко, тогда-то и может произойти история вроде вашей. Ну и, конечно же, существует Третья зона.