…Из программной оболочки МС-связи я вышел до предела загруженным и с гудящей головой. Свернул астронавигационный атлас и окно расчетной программы, отключился от внутренней сети «Миража» и, наконец, догадался изменить внутренний режим с боевого на обычный.

Шесть минут, потребовавшиеся искину для того, чтобы вернуть в рубку и жилые помещения атмосферу и привести в норму температуру воздуха, пола и стен, я тупо просидел в своем кресле, невидящим взглядом глядя в «мертвый» обзорный экран. Когда погасла алая пиктограмма, запрещающая разгерметизацию скафандра, заставил себя встать, кое-как добрался до лифта, потеснился, чтобы дать возможность войти в него и тэххерке, потом спустился в «солнышко», ввалился в каюту и первым делом включил горячую воду в душевой кабинке.

Раздевался тоже… хм… в прострации. Поэтому появление в поле зрения обнаженной Лани встряхнуло меня, как хороший удар по голове. А первый же взгляд на ее виноватое личико заставил прийти в себя и начать нормально соображать:

– Милая, ты чего?!

– Я опять вынуждаю тебя рисковать жизнью!

– Глупости!

– Если бы я не ввалилась в «Гладиатор», то…

– …у меня не появилось бы личной богини любви и красоты! – выпутавшись из штанин скафандра и притянув девушку к себе, мягко сказал я. – А если бы в нашей жизни не было риска, то у меня бы не появилась такая восхитительная Мечта…

Такие веские аргументы сходу проигнорировать не получилось. Равно, как и поцелуй в шею. Поэтому взгляд Лани на мгновение затуманился. А я, воспользовавшись представившейся возможностью, загнал ее в логический угол:

– И вообще, скажи, ты бы смогла меня уважать, если бы я отказал в помощи тем, кто в ней нуждается настолько сильно?

– Дэнни, я…

– Да или нет?

Тэххерка подняла на меня свои фиолетовые глазищи и вздохнула:

– Я бы тебя оправдала! Но где-то в глубине души осталась бы кровоточащая ранка…

– Не хочу, чтобы твоя душа кровоточила! – сказал я и перевел взгляд сначала на кроваво-красные губы, а затем на такие же вершинки тяжелых, но чертовски аппетитных и упругих полушарий: – Каждый раз, когда смотрю на тебя, теряю дар речи: ты фантастически красива!

– Как хорошо, что у тебя «зеркальная» психика! – неожиданно ляпнула Лани. А когда я удивленно выгнул бровь, объяснила: – Если бы я, кроме слов, взглядов и мелкой моторики отталкивалась еще и от твоих чувств, то давно сошла бы с ума от счастья!

– Тогда действительно хорошо! – улыбнулся я, и подтолкнул девушку к кабинке: – Иди первой. Я подожду…

Пошла. После того, как дала понять, насколько ей приятно это прикосновение. А когда скрылась в клубах пара, поинтересовалась:

– Дэнни, сколько времени нам лететь до зоны перехода?

– Чуть меньше четырех часов. А что?

– Все это время ты будешь спать! А я подежурю…

…Когда я открыл глаза и подключился к внутренней сети корабля, оказалось, что тэххерка делает два дела одновременно – выполняет тестовые задания учебного курса и контролирует систему через интерфейс СДО. Проснулся я чуть раньше, чем собирался, поэтому продолжил лениться – не вставая с ложа, посмотрел, какой именно тест она пытается пройти. И порядком удивился, поняв, что добраться до него девушка могла лишь в том случае, если провела в тренировках все четыре часа моего сна!

Такие усидчивость и упорство требовали поощрения, поэтому я подал на камеру своей каюты циклическую картинку, демонстрирующую спящее тело, а сам метнулся к терминалу ВСД и принялся изучать имеющееся на борту добро. Увы, к подбору загружаемого в трюм росичи подошли сугубо утилитарно, соответственно, пришлось остановиться на компромиссном варианте – тройной порции мороженого с вареньем и кусочками тропических фруктов. Благо последних нашлось аж два десятка стандартных упаковок.

Не забыл я и о демонстрируемой тэххеркой тяге к красоте. Поэтому для мороженного сделал «креманку», сначала разрезав, а затем и «правильно» спаяв пищевой контейнер, сок перелил в самый большой одноразовый пластиковый стаканчик, верхний край которого украсил фигурными прорезями, а поднос с лакомством накрыл разноцветными салфетками. Потом запрограммировал акустическую систему рубки, натянул свежий комбинезон, закрепил в левом нагрудном кармане пластиковый цветок, скрученный из обрезков еще одного пищевого контейнера, и вышел из каюты.

Мое появление с подносом в руках и под «Lovemetender» Элвиса Пресли было принято балла на четыре. По трехбалльной системе оценки. А когда Лани оценила оформление «поощрения» и вытребовала перевод песни, заработанные баллы прыгнули к бесконечности. То есть, тэххерка усадила меня в пилотское кресло, оккупировала колени и устроила сеанс нестандартного поедания «поощрения» – получала удовольствие не столько от мороженого, фруктов и сока, сколько от моих поцелуев и прикосновений. Что особенно приятно, головы не теряла. А еще удерживала на грани «невозвращения» меня. Поэтому последней ложкой насладилась минуты за полторы до времени моего запланированного пробуждения, секунд за тридцать одарила последним поцелуем в этом шоу и чертовски сексуальным движением встала с коленей:

– Милый, этот волнующий сон подошел к концу, и тебе пора просыпаться!

Она была права, мне надо было возвращаться из праздника в реальность. И мы отправились в каюту – смывать мороженое с перемазанных лиц, натягивать скафандры и так далее. А через десять-двенадцать минут вернулись в рубку, заняли свои места и заблокировали замки кресел.

В гипер перешли штатно. Но вставать с кресел и не подумали – несмотря на то, что вектор, выбранный мною для прыжка, не «задевал» ни одной системы, в которых теоретически могли находиться амеровские СПП-шки, мы решили перестраховаться. Ибо вываливаться в обычное пространство, будучи не готовыми к бою, не собирались.