Шрифт:
Неожиданно руки Кристины развязали, и девушка подняла взгляд на стоящего перед ней человека. «Снова бандит» — подумала она, смотря в опасные глаза незнакомца.
— Зачем я здесь? — спросила Кристина, пристально всматриваясь в оголенный торс незнакомого мужчины. Выпрямилась во весь рост, встав напротив него. Казалось бы, ничего нового она там не узрела, однако тело очередного властного бандита очень сильно блестело. Так, как будто он намазался маслом. И действительно, стоило Кристине принюхаться, и она поняла, что это запах нерафинированного подсолнечного масла, которое так любит Марат. Желудок предательски заурчал, на что мужчина не смог не обратить внимания.
— За долги будешь расплачиваться, — еще один придурочный, подумалось девушке, но вслух она этого не произнесла.
— У меня нет долгов. Я две недели назад была в налоговой, — уверенно произнесла Кристина, едва справляясь с образовавшейся слюной. Ох уже это нерафинированное масло на поигрывающем мышцами теле властного бандита. Или все же криминального авторитета? — Вы вообще кто?
— Я — Зверь.
— Что-то не похожи вы на зверя, — скептически произнесла девушка, хмуря лоб. — Какой еще зверь? Собака? — Кристина прикусила язык, когда поняла, как это можно расценить. — Я имела в виду оборотень?
— Моя кличка Зверь, — цыкнул мужчина, оголив боковые золотые зубы. Скорее всего криминальный авторитет, — подумалось ей.
— А как вас зовут?
— Азат, — зло прошипел тот.
— Ну и какой у меня образовался долг?
— Твой муж обесчестил мою жену.
— Как Марат мог обесчестить ее, если она ваша жена?
— Я проиграл ее в карты и не успел выкупить. Теперь я отплачу твоему мужу тем же. Кровью будешь платить своею.
— Не надо кровью! У меня гемоглобин снижен.
— Не той кровью, женщина.
— Ну тогда вы не по адресу. Я — не невинна.
— Значит просто родишь мне наследника.
— Зачем?!
— Я еще не придумал. На колени, — прохрипел мужчина, от чего Кристина поежилась. Уж очень его голос был серьезным.
— Мы можем договориться, если вам нужен наследник. У нас с Маратом родился сын — Рустам. Заберите его.
— Я сказал на колени, женщина.
— А может не надо?
— На колени.
Девушка нехотя, но все же опустилась на пол.
— Дай мне свою руку.
— А можно не рукой? — спросила девушка, взглянув с надеждой на бандита.
— А чем?
— Хорошо бы ничем.
— Еще одно слово и будешь лизать их языком, — вкладывает в руку девушки черную губку для обуви. — Начищай мне ботинки до блеска.
— И это все?
— Живо, женщина. После пойдешь перебирать на кухню крупу, пока я буду разбираться с твоим мужем.
— Какую еще крупу?
— Гречку.
Ох уж эти недокриминальные неавторитетные недовластные недобандиты…»
Глава 35
Прочитать эти строки — максимум минуту. Обдумать — еще плюс одна. Итого — две минуты. Вот только Бестужев молчит. Подозреваю боится меня обидеть. И как следствие притворился спящим. Вроде бы и радоваться надо, ничего плохого и обидного не сказал, только от этого не легче. Мне скучно и по-прежнему не хочется спать. Однако писать ему первой что-либо не могу. Точнее не буду.
00:28
«Почему снова гречка?:)»
Улыбаюсь как придурочная, получив сообщение. И, как ни странно, акцентирую внимание вовсе не на вопросе, а на смайлике. Казалось бы, ну что тут такого? Большинство людей сейчас вообще переписываются без слов, пуляя вместо них смайлы. Скорее всего это результат моего внутреннего убеждения, что Бестужев «старый». Он тупо не ассоциируется у меня с этими элементами электронной жизни, социальными сетями, да и в принципе с простой жизнью и банальными человеческими вещами. Не представляю его расслабленным, домашним и… хомячящим печенье на кровати. А шоколад! Он вообще ест что-нибудь сладкое? Да, прям лежит в кровати и как я вытирает липкие пальцы о простыню, когда внезапно заканчиваются салфетки. То, что он ел у меня на кровати — скорее исключение. Он совершенно другой. Правда, загвоздка в том, что я вообще не знаю какой он. Тридцать пять лет… ну ведь не старый, Сереже всего на два года меньше и ничего. Я же не считаю его стариком.
00:29
«Если ответ для тебя так сложен, могу задать наводящие вопросы. Не любишь ее, поэтому не первый раз упоминаешь в негативном ключе?»
00:30
«Не люблю. Точнее терпеть не могу. Бабушка в детстве меня ею активно кормила, как будто ничего другого не было. А она была такая слизкая и жидкая, что меня от нее тошнило. И холодная, от того, что долго не могла ее съесть. Как будто сопли застыли в тарелке. И все равно приходилось есть. Гречка — мерзкая ассоциация с чем-то плохим»
00:31
«А я выбрасывал украдкой рисовую кашу. Меня ею откармливали, та еще гадость была»
00:31
«Рисовую я тоже не люблю, но гречневую особо. И у меня не получалось ее выбрасывать. Бабушка всегда сидела за столом и ждала, пока я доем. Один раз удалось остаться одной на пару минут и вылить жижу в раковину. Лучше бы этого не делала»
00:32
«Бабуля поставила в угол коленями на гречку?»
Что я вообще обсуждаю с ним в час ночи? Тоже мне подружка. Блин, подружка, ни подружка, а пальцы так и тянутся написать ответ. А вообще, почему бы и нет, если я с ним еще недавно целовалась? Господи, я реально с ним целовалась? Куда катится мир…