Шрифт:
Автомобиль въехал в подземный гараж и мягко припарковался на отведенном для него месте. Вышколенная обслуга распахнула дверцы и помогла выйти семье.
Светлана хотела было обождать, пока выгрузят багаж, но муж, подхватив сына на руки, взял ее под локоть:
– Не беспокойся, дорогая, все сделают без нас.
Скоростной лифт поднял их на этаж, где располагалась квартира семьи.
Уже через несколько дней Светлана поняла, что имел в виду муж, говоря, что она может не покидать свое жилье годами, если захочет, конечно.
"Жилой остров" был обеспечен всем, что нужно для комфортного проживания тех, кто может себе это позволить: роскошные апартаменты, оборудованные по последнему слову дизайна и техники, кафе и рестораны, магазины и салоны красоты, спортзал и бассейн, частная школа и детский сад, паркинг автомобилей и вертолетная площадка.
Конечно, позволить себе поселиться здесь мог далеко не каждый. Высокопоставленные чиновники, нувориши и наследники известных фамилий, чьи предки давно облюбовали эту влажную страну и считали ее своей родиной, дипломаты высокого ранга были внесены в список жильцов и владельцев квартир. Светлана даже боялась спросить у мужа, чего ему стоило добиться того, чтобы его семье были предоставлены эти апартаменты.
Но все прелести "Жилого острова" отступали перед воздухом: сухим, ионизированным, охлажденным множеством конверторов, прохладным воздухом.
Два или даже три месяца Светлана не покидала периметр комплекса. Потом, понемногу, любопытство и желание увидеть страну, все же заставило выехать за пределы рукотворного рая. Но все прогулки были недолгими, и Светлана всегда знала, что ее ждет комфортное убежище.
Срок аккредитации мужа Светланы подходил к концу. Через пару месяцев им предстояло возвращение домой, в такой уютный, любимый Париж.
Светлана написала матери и выслала приглашение.
Она соскучилась и хотела, чтобы ее пятилетний сын наконец-то встретился с бабушкой. Александра обрадовалась и сообщила, что может приехать в конце июня – начале июля.
Правда спросила, не будут ли Светлана и ее муж против того, что приедет она не одна, а с их родственницей, о которой Светлана еще не знает, и спутником девушки.
Если семья дочери против, пусть сообщат ей заранее. Сваливаться "как снег на голову", Александре не хотелось бы.
Светлана, посоветовавшись с мужем, ответила матери, что они будут рады ей, и будут рады познакомится с новообретенной родственницей.
Глава пятая
Все имеет начало и конец.
Даже самое трудное, занявшее годы, предприятие, отнимающее силы и время, рано или поздно, подойдет к финалу. Если ты его, конечно, не бросишь на полдороги.
Закончилась аномально холодная и снежная южная зима.
Отзвенела капелью, а затем и отцвела роскошная весна.
Первый месяц лета подходил к своему естественному завершению.
Регина никогда не думала, что устанет учиться.
На протяжении последних семи лет, в ее голову вкладывались и вкладывались новые знания. Они сортировались по важности, распределялись по полочкам, в зависимости от предполагаемой востребованности, потом снова сдвигались на периферию памяти, чтобы освободить место для новых, каждое из которых взывало: Я! Именно я самое-самое! Не забудь! Не пренебрегай!
И голова гудела, как августовский арбуз, и грозилась лопнуть от переполнения.
Сергей видел, что его любимая на грани эмоционального перенапряжения, но все, что в данной ситуации мог сделать, это успокаивать и говорить, что осталось совсем немного, финальная ленточка – вот она, уже видна.
Регина категорически отказалась принимать стимуляторы, как Сергей ни настаивал, убеждая, что это разовая необходимость, вот получит девушка диплом – и никаких больше препаратов. Ответом на его уговоры, всегда было: нет.
Давно сбились все биоритмы.
Организм смирился с неизбежным.
Девушка спала кусками и урывками, проваливаясь в забытье, как только приказывала мозгу: отключайся.
В последний месяц перед госами, пара виделась только на работе, да и то, всего на несколько минут.
Вечером, перед тем, как уезжать домой, Сергей заходил в домик Александры, брал сумку с учебниками и конспектами и провожал Регину до корпуса детского отделения. Они всегда шли медленно, словно желая растянуть минуты, в которые могут побыть вдвоем.