— Куда едем? — спросил таксист.

— На набережную, — ляпнула первое, что пришло на ум.

Не знаю, почему именно туда, и хватит ли мне денег, чтобы заплатить за поездку. Открыла сумочку и подсчитала мелочь, что валялась по ее дну. Должно хватить.

На набережной он высадил меня и уехал, а я подошла к парапету, глянув в низ, на воду. И что я тут забыла? Ветер дует холодный. Зря я сюда сказала ехать. Надо было назвать адрес Заморёновой. Не выгнала же она меня бы. Вынула смартфон и набрала ее номер. Ещё, и ещё звонила, но трубку не снимали.

Да, всё-таки Насте явно не до меня. Время — полночь, наверное, она спит давно уже, а телефон на беззвучном режиме. Вздрогнула от очередного порыва ветра и присела на лавку у самой дороги в раздумьях.

Темно и тихо. На небе горели звёзды, отражаясь от волн. Подняла глаза к небосводу — много звёзд. Говорят, это к холодам. Хоть и весна на дворе, а все равно ещё бывает довольно прохладно. А я как назло куртку тёплую уже убрала… Вот и сейчас зябко. Поёжилась снова на прохладном ветру, застёгивая воротник своей «варёнки».

Страшно от этой тишины и безлюдной ночи. Не дай Бог ещё кто всё-таки нарисуется и пристанет. Надо всё-таки куда-то ехать. Только куда?

Пока раздумывала над этим вопросом, со стороны аллеи послышались голоса и громкий смех. Гогот становился все громче, и зловеще гремел на всю пустынную улицу. Их по меньшей мере трое. Только парни. Сомневаюсь, что в это время здесь гуляют хорошие мальчики, но очень надеюсь, что они просто пройдут мимо…

— Вау! Кто это у нас такая киса красивая сидит одна?

Медленно повернула голову и встретилась с тремя парами глаз. Парни подошли ближе и встали напротив. Один уселся на лавку совсем рядом. Инстинктивно дёрнулась, но не решилась встать и уйти. Что-то мне подсказывало, что так просто я отсюда не уйду, иначе они бы изначально прошли мимо.

Один из них, кареглазый и самый крепкий, тот, что сел рядом, заметил это мое движение и как-то криво усмехнулся. В нос ударил запах дешевого пива.

— Что такое? Ты не хочешь с нами познакомиться поближе? — спросил он.

Господи, ну какая же я дура! Ну куда я побежала на ночь глядя? Защищала своё право выбора, но теперь могу лишиться большего…

Дура, дура, дура!!

Спокойно.

Надо что-то придумать. Но что?

— Ребят, — решилась я заговорить с ними, переводя взгляд с одного на другого. — Сейчас мой парень подъедет. Он у меня очень нервный, не стоит связываться с ним. Давайте сделаем вид, что вы ко мне не подходили?

— Серьезно, что ли? — изогнул бровь кареглазый. — А что он тогда тебя отпустил одну гулять ночью? Может, нет никакого парня?

Дружки поддержали его очередным противным гоготом.

— Мы подождём его с тобой. А если он не придёт, то не обидимся. Считай, что твой парень на сегодня — я.

Пальцы в миг заледенели. Он что — не шутит? Он не отстанет от меня теперь?

— Слушай, ну чего вам надо от меня? — спросила я его. Судя по всему, он у них вожак, те просто шестёрки. Потому вести с ними диалог бесполезно. — Ну хочешь я тебе свой телефон отдам. Он дорогой. Продашь и погуляете с мальчиками. Обещаю, я не буду писать заявление в полицию. Только дайте мне вызвать такси и уехать домой. Я просто попала в сложную ситуацию. Я не подойду вам, поверьте. Я зануда та ещё.

— Какая ты щедрая девочка, — оскалился парень. — А мне не нужен телефон. Мне ты понравилась. Поехали с нами. Мы тебя не обидим.

— Извини, не могу составить вам компанию, — собрала в кулак всю свою силу воли и встала с лавочки.

Если я просто пойду, не станут же они меня силой держать? Не совсем же они подонки?

— Куда собралась, киса? — тут же меня схватили за руку и потянули на себя. — Мы с тобой не закончили.

Я ошиблась.

Подонки.

Вот теперь мне нереально страшно…

Господи, мамочка, где же ты!

Что я натворила?

Он тянул меня к себе, удерживая за талию. Я не хотела его злить, но не могла не реагировать. Уперлась изо всех руками в него, мешая прижимать меня к себе ближе. Из глаз полились слёзы.

— Не надо, — почти прорыдала я.

— Что такое, котёнок? — издевался он, понимая, что мне с ним никогда в жизни не справиться.

Людей на улице больше нет. Они могут надругаться надо мной прямо здесь, на лавочке набережной. Никто им не помешает, а на мои слёзы им плевать.