Нашла в морозилке курицу, разморозила её и сварила лёгкий суп. Осталось только накормить каким-то образом им Камиля.

— Пойдем, — потянула я его за руку в кухню.

— Куда? — устало спросил тренер.

Снова потянула за руку. Если скажу куда — точно не пойдет. Он поднялся на ноги и пошёл следом. Привела в кухню и усадила за стол, поставила перед ним тарелку с супом.

— Что это? — поднял он на меня глаза.

— Суп.

— Откуда?

— Я сварила. Тебе нужно поесть.

— Не хочу.

Вздохнула и встала рядом с ним, беря в руки ложку.

— Тогда я буду кормить тебя как маленького мальчика. Ну?

Поднесла ложку к его губам, но он и не думал их размыкать, глядя на меня своими серыми глазами.

— А ты настырная, да?

— Очень. Ты ведь уже знаешь. Открывай рот, Камиль.

Перехватил ложку и зачерпнул немного бульона. Попробовал. Потом ещё одну ложку, и ещё. Я налила и себе порцию, и тоже поела рядом с ним. Так и сметелил всю тарелку. А говорил, что не хочет.

— Вкусно. Спасибо, Соня, — сказал он мне.

На щеки лёг румянец смущения.

— Ещё хочешь?

— Нет. Хочу курить.

— Что? — удивилась я. — Ты же спортсмен.

— Нет, Соня. Сегодня я просто человек, которому хреново. И я пойду курить.

Камиль встал и прошёл на балкон, примыкающий к кухне. За шторами я не заметила, что на подоконнике балкона со стороны улицы уже лежали несколько скуренных пачек сигарет и одна початая, а ещё целая пепельница окурков. Да он тут курил без остановки, пока я не пришла. В шоковом состоянии я и не обратила внимания на запах сигарет, но сейчас начинаю вспоминать, что он был. Но видимо, Камиль курил хорошие сигареты, и запах не был неприятным, а может до конца просто им пропитаться не успел, ведь раньше он не занимался этим. По крайней мере, при мне.

Накинула куртку, сняла с вешалки его вязаный пиджак, и обув тапки, вышла к нему. Молча набросила на его плечи принесенную кофту. Он кивнул и придержал ее рукой, удерживая в губах сигарету. Потом вынул её, чтобы выпустить клуб сизого дыма, и посмотрел на меня.

— Я хотел тебе позвонить. Сказать о маме. Ты её ученица, ты должна знать.

— Спасибо, — отозвалась я, застегивая тонкую куртку.

Ветер поднялся какой-то не летний. Неделя дождей успела остудить воздух.

— Ты пришла её навестить? А тут такие новости…

— Ну да.

— Ты сдержала свое общение, Соня.

— Да.

Камиль снова затянулся. Мы бок о бок стояли у перил балкона, глядя на огни города впереди нас. Кинул взгляд на меня и накинул мне на голову капюшон от куртки, заметив, что я начала дрожать от ветра.

— Спасибо.

На очередное мгновение установилось молчание, но при этом я не ощущала какой-то неловкости. Мне было больно, грустно, но неловкости от общения совершенно нет.

— Можно, я завтра пойду с тобой? — спросила я.

— Можно, конечно. Что ты спрашиваешь? Тебе моя мать тоже не чужая, как я могу запретить тебе проводить её?

— Я просто подумала, что ты…не один.

— Сыну нечего делать на таком мероприятии.

— А Альбина? Она разве не приехала с тобой?

Камиль уставился на меня, нахмурив брови, и стряхнул пепел с кончика сигареты.

— Альбина? При чем здесь она? Она осталась с сыном.

— Поддержать тебя.

— Она-то поддержит, — хмыкнул он. — Слушай, давай о моей бывшей жене мы поговорим в другой раз. Совершенно нет на это сил.

Он затушил окурок и пошёл в квартиру. А я задумалась. То есть как, не поддержит? Они всё-таки с женой не вместе, или это у них в порядке вещей?

Я посеменила следом за тренером. Камиль поставил у фотографии матери новую свечку. Налил стопку водки из бутылки, что стояла рядом как ещё один поминальный атрибут.

— И мне налей, — положила я руку на его плечо. — Я хочу тебя поддержать. И помянуть твою маму.

— Нет, Соня, — ответил он, сжимая стопку в руке. — Ты пить не будешь.

Он ненадолго снова завис над фотографией мамы, а потом сказал ей:

— Надеюсь, там тебе больше не больно. А рядом ангелы.

Выпил свою порцию и поставил стопку обратно. Повернул голову и посмотрел на меня. Ничего не сказал, разложил диван и лёг прямо в одежде на покрывало. Подушками служили диванные, а плед был всего один.

Недолго думая, легла с ним. Между нами было приличное расстояние, но ощущение такое, словно между нами происходит что-то ещё более интимное, чем секс. Серые глаза смотрели на меня, я смотрела в ответ, и оба молчали.