— Ночью.

— Но ты же пришла ночью!

— Я домой шла.

— А пришла к парню.

— Кто ночью фотографируется?

— Они. Для эротического журнала.

— А ты фотограф!

Что я так злюсь, ну подумаешь, он девок привёл!

— Да, я фотограф!

— Хватит врать! Гущин, да неинтересно мне с кем ты… фотографируешься!

— Ага.

Гущин на меня смотрел так, словно я — пойманная стрекоза, и он думал, в какую из двух банок меня посадить.

— Допустим. Начнём сначала. Я красивый молодой СВОБОДНЫЙ парень. И имею права на личную жизнь, ведь так, Вика?

— Конечно.

— Тогда зачем лишние вопросы? А девушки, правда, модели и я, правда, фотограф. Я фотограф с первого класса, и в этом не виноват. А так как я ещё и чертовски красив, то вокруг меня всегда вьются девушки-блондинки с модельной внешностью.

— Ты себя переоцениваешь, — съязвила я.

— Есть еще вопросы? — поинтересовался он.

— Есть. Откуда у тебя новое нижнее бельё? Ты всегда про запас его покупаешь?

— Это реквизит, для съёмок.

— Да, я так и поняла.

Мне стало грустно. Все мужчины одинаковые! Не выйду я замуж за Гущина!

— Вика, а ты сама хороша! Динамила меня несколько дней, а потом вообще уехала ночевать к Высковскому! И там его, я скажу, неумело клеила, а мне потом об этом рассказала! В чём сейчас проблема?

— Приехали! — крикнул таксист, и этим спас меня.

Я и сама не могла понять, в чём вообще-то проблема. Ну, гуляет Гущин, водит блондинок к себе. У всех свои увлечения. Я, например, программы на компьютере врагам удаляю, а также их сейфы взламываю.

Как и договаривались, Сергей пошел в центральный вход, а я на заднее крыльцо. На мое счастье у шлагбаума никого не оказалось. Кроссовки страшно были мне велики и неудобны, но я всё-таки добралась до двери, пробежав незаметно мимо курящих, и весело смеющихся охранников. Дверь, как и ожидалось, была открытой. Я проникла до лестничной клетки и, зная, что москвичи — практически все лентяи и ездят только на лифте, то я пошла на седьмой этаж пешком и, надо заметить, не ошиблась. На шестом этаже послышались голоса. Я узнала голос Ефимова, финансового директора, а второй принадлежал, не поняла кому. Я решила бежать в кабинет Высоковского. Залетела в его кабинет и, только захлопнув за собой дверь, поняла, что он был не заперт, а это значит — в нём кто-то есть, возможно, сам Высоковский! Я осмотрелась. Здесь сидит его секретарша. Стол был, как на ресепшне, вроде барной стойки. Послышались приближающиеся голоса. Куда же мне деваться? Я хотела дернуть ручку кабинета Михаила, но остановилась.

Спрятавшись под стол секретарши, я чуть не закричала от удивления. Там, под этим же столом, сидел Михаил Высоковский.

— Что? Что ты…

Дверь открылась, а Миша прильнул к моим губам и поцеловал. Сердце предательски заколотилось. И как Ефимов его биение не услышал? А в моей голове было: «Опять! Опять, чтобы заткнуть мне рот, он выбрал тот же способ! У него на все проблемы одно решение».

— Где он?!

Это был голос Ефимова.

— Я тебе говорил, что он даже слушать тебя не станет, — сказал неизвестный мужчина. — Надо принимать решение. Тимур зол на тебя.

— И что? Кто-то Пашку завалил, а я тут причём? Давай сами сейф откроем.

— Вдруг он вернется? А ты шифр достал?

— Нет, но мы можем вызвать специалиста. А Мишка не вернется. Он психанул. Теперь интернет прочёсывать будет, искать другие каналы. Ну что, я вызываю?

— Как знаешь.

Мужчина вышел. А Ефимов взял трубку.

— Ты номер «крота» помнишь? Что, что? Вызывай, давай. И дуй сюда. Куда, сюда? В главный! — Ефимов бросил трубку. — Чёрт, Пашка, кто тебя просил сбегать?! Смотри сколько проблем! Сейчас жив бы был…

Мне было одновременно и смешно и жалко его. И я не могла понять: так он знает, кто убил Пашку?!

У меня под столом уже ноги затекли, а от близкого присутствия моего объекта вожделения мне было очень душно, и я не знала, куда мне смотреть, только бы его не видеть. Зачем он под столом оказался — я поняла, а вот зачем ему надо меня выручать было… Ефимов не знает, что я — та самая Вика, а значит, даже если бы он меня и увидел, то я бы взяла конверт со стола секретарши и курьером назвалась, возможно, меня бы тогда выгнали. Вот и всё. Вскоре послышались шаги, и вошла секретарша Ефимова. Она направилась в кабинет директора.

— Пусечка, ты расстроен? Ничего не получилось?

От её голоса у меня скривилось лицо, и я молча её передразнила, совсем забыв про сидящего рядом Высоковского, который смотрел на меня и тихо смеялся.

— Ты вызвала «крота»? — спросил секретаршу «пусечка».

— Будет через час.

Секретарша держалась молодцом. Я бы на её месте, побив такого начальника, с чистой совестью искала себе другое рабочее место. Ефимов прошёл в секретарскую комнату и на выходе из кабинета обратился к своей помощнице.