На глазах у нее снова показались слезы. Аре и сам не понимал, как это он решился выговорить такие слова и откуда они пришли к нему. Женщины не занимали его чувства. И он не имел ни малейшего понятия о том, как ему вести с ними. Вот почему его понесло напролом.

–  Ты не хочешь?
– снова спросил он.

–  Я не могу, - пролепетала она.

–  Это из-за того, что произошло когда-то?

Она кивнула.

Как же ему выразить свои чувства? Он рванулся к ней.

–  Ты любишь меня, Мета? Хоть немножко?

–  Очень, - потерянно прошептала она.

–  И если бы всего этого в прошлом не случилось, то ты ответила бы мне "да"?

–  Но я недостойна вас, господин.

–  Не говори так!
– Нет, так дело не пойдет, он снова заговорил с ней слишком резко. Поможет ли ему хоть кто-нибудь? На дорога была пустынной, кругом - ни души. Нужно было справляться своими силами.

–  Мои родители тоже ведь были не всегда такими богатыми и знатными, начал он.
– Они тоже бедствовали, и только тетя Шарлотта спасла нас от голодной смерти. Понимаешь?

–  Я стараюсь, господин.

–  Зови меня Аре.

–  А... Аре, - в замешательстве выговорила она. Ей было непривычно называть его по имени.

–  Послушай, Мета, - он взял ее за плечи.
– Если ты не захочешь...
– Как же ему выразить это?..
– Словом, если ты не захочешь делить со мной постель, то мы не будем делать этого, понимаешь, - я и сам не отличаюсь особой пылкостью...

Не глупо ли это прозвучало? Наверняка, глупо, но он не мог никак найти нужных слов.

–  Ты просто выходи за меня замуж, чтобы я окружил тебя... своей любовью.

Наверное, она смеется надо мной? Хотя вроде бы нет.

–  Конечно же, я... да... хотел бы иметь одного или двух детей, как ты понимаешь. Да и мать все время напоминает мне об этом.

Мета наклонила голову, так что ему был виден лишь ее белокурый затылок.

–  Я не такая уж бесчувственная, - прошептала она.
– Только тогда, когда со мной творятся такие ужасные вещи, как сегодня.

–  Ты считаешь, что я похож на Клауса?

Она с испугом взглянула вверх, на рослого и сильного Аре. Его серьезность показалась ей такой надежной и прочной.

–  Нет-нет, у меня и в мыслях этого нет!

Он осторожно привлек ее к себе и поцеловал в лоб.

Ничего больше. Он радовался, что сумел сделать это. А она лишь задрожала, но не отпрянула от него.

–  Подумай об этом, - шепнул он. И голос его дрогнул.
– И пожалуйста, вернись домой! Матери удалось, по-моему, "обезвредить" Клауса, так что тебе больше нечего бояться.

Все это осталось неизвестным для Силье. Она да большеглазая Ирья только и увидели, как Аре привез сияющую и счастливую Мету верхом на лошади в усадьбу. По дороге домой они успели все обсудить.

–  Матушка, мы поженимся!
– еще издали крикнул Аре, как будто бы для того, чтобы сразу же отмести любые возражения.

Но возражений и в помине не было. И Силье, и Тенгель, и все остальные родственники Аре были счастливы за него.

А что же Клаус?

Через несколько дней после того как Силье сосватала Розу Клаусу, она заметила, как оба они тайком пробираются в амбар. Силье усмехнулась своим мыслям. Теперь-то Роза уж увидит, на что способен ее суженый.

–  Разве в это время года обмолачивают зерно?
– удивленно спросила Ирья.

–  Пожалуй, что так, - снова улыбнулась Силье. Тенгель с Шарлоттой отписали Клаусу небольшое хозяйство, которое нуждалось в хозяйских руках. И Роза, живя вместе с Клаусом, превратилась в добропорядочную хозяйку. У них родилось двое детей: обычные дети, идущие по стопам своих родителей.

Да и у Меты дела обстояли не хуже. Она родила троих, причем одного за другим. Вот как вышло: Аре она не побоялась.

Маленькая Ирья очень привязалась к обитателям Линде-аллее. Ей нравились они все, но больше всех, конечно же, госпожа Силье.

Ирья не могла толком понять своих собственных родителей. Она по-прежнему жила у себя дома, но мать ее каждый день задавала один и тот же вопрос:

–  Ты сегодня не идешь в Линде-аллее?

И тогда Ирья отвечала, что сегодня госпоже Силье помогает Суннива, а мать начинала сетовать на то, что девочка будет путаться под ногами.

Ирья была слишком слабенькой, чтобы ухаживать за младшими детьми в семье. Когда же она стала покрепче здоровьем и предлагала матери свою помощь, то родители словно бы не замечали ее.