Робин не знал, какую роль сыграл Брес в падении Титании, но когда-нибудь обязательно это выяснит.

Хоб небрежно блокировал удар Редкапа и проткнул врага когтями, прежде чем снова переключить внимание на Бреса. Мужчина пытался уничтожить Лео любыми средствами, игнорируя Хоба, будто его там и не было.

Ладно. Робину придется это исправить.

Хоб очаровательно улыбнулся, и Брес споткнулся, чуть не упав на острие меча Лео. Затем Робин откинул волосы с плеч, и ремень Бреса порвался, из-за чего брюки соскользнули с узких бедер. Когда Робин вздохнул, устав от игры, меч Бреса сломался.

К несчастью, наконечник пролетел по воздуху и рассек лицо Лео, едва не задев глаз. Вздрогнув, Сидхе отступил на шаг и наткнулся прямо на острие пики Редкапа.

— Черт. Пропустил одного, — недоверчиво пробормотал Робин. Как он мог не заметить маленького ублюдка? Он протянул руку и повернул. Редкап рухнул в крике агонии, так как его коленная чашечка разлетелась вдребезги.

Но было уже слишком поздно. Лео упал на колени, прижимая руку к ране на спине. Брес навис над ним и нанес удар рукоятью меча.

Робин выдохнул с облегчением. Мальчик был без сознания и в относительной безопасности. Последний Редкап превратился в хнычущее месиво. Хотя кого волновало, чем стал враг?

С оскалом на внезапно ставшим нечеловеческим лице Робин расправился с Бресом.

Теперь настала очередь Робина играть.

Глава 8

Шейн пошевелился и застонал. Каждая клеточка его тела болела. Тошнота подкатила к горлу, и Шейн едва успел повернуться, чтобы не задохнуться, как его вырвало. Густая, вязкая черная отвратительная на вкус и запах слизь покинула его желудок.

— Фу. Что это за хрень? Деготь?

Голос младшей сестры заставил Шейна слабо улыбнуться. Он не сумел открыть глаза, но представил выражение ее лица, которое мог бы увидеть. Мойра сморщила бы нос от отвращения, хотя в ее зеленых глазах все равно отражалось бы беспокойство.

— Брр. Что, черт возьми, ты ел? — кто-то шагал по деревянному полу. Акана принесла его не в студию, а, должно быть, в родительский дом. — Ма! — заорала Мойра, подтверждая это. — Он проснулся, а еще его вырвало!

— Помню, как когда-то тоже так кричал, — пошутил Шейн, но слова были едва слышны. Он попытался вспомнить, что сотворили с ним Констанция и Клаузнер, но не сумел сосредоточиться ни на чем, кроме стука в голове и в глубине глаз. Боль терзала каждый дюйм его тела. — Кажется, меня сбил горящий бензовоз.

— Ты практически угадал, — теплые пальцы откинули волосы с его лица, успокаивая. Прикосновение пары опалило Шейна, согревая холодную плоть, которая уже начинала неметь. — Добро пожаловать обратно.

Ему удалось открыть глаза, вот только казалось, будто его зрение заволокло пеленой. Он едва мог видеть Акану, так как ее образ был словно окутан тенями.

— Что они сделали со мной?

Из ее рта повалил дым.

— Они причинили тебе боль.

Шейн удивленно моргнул.

— Это я понял. Что именно они сделали?

Опять дым. Его дракон была в бешенстве.

— Чем-то накачали тебя, отравили ядом.

Ох. Вот как. Неудивительно, что она была так расстроена. Шейн был в тяжелом состоянии, едва сдерживая дрожь, грозившую разорвать его на куски.

— Ясно.

Она склонила голову с гневным выражением на лице.

— И все? — Акана подняла его на руки, заставив вздрогнуть. — Пожалуйста, перестели постель, Мойра.

Мойра фыркнула, но подчинилась. Тон Аканы не оставлял места для споров, но, по крайней мере, она сказала «пожалуйста».

— Я в порядке, a ghr'a.

Акана фыркнула.

— Ну конечно. Тебя каждый день тошнит черной слизью, — она положила его на холодные свежие простыни и свернулась рядом. — Я думала, что ты умер.

Акана погладила дракона на его руке. Слезы, которые она отчаянно пыталась сдержать, четко звучали в ее голосе.

— Понимаю.

— Ты знал, что они придут за тобой.

Шейн кивнул. Он не стал бы лгать ей. Просто не смог бы.

— Па?

— С ним все в порядке. То, что они использовали, чтобы вырубить его, имело краткосрочное действие, но он серьезно разозлился. — Мойра заняла единственное место в комнате помимо кровати, где можно было сидеть, и устало потерла лицо. — У тебя большие неприятности.