Эдвард!
–  звал его он.

"Какой прекрасный голос! Он чем-то похож на голос Элизы!" – подумалось ему.

Смит, в ужасе от пришедшей догадки, лихорадочно затеребил карманы своих брюк, ища в них что-то. Трясущимися руками он вынул серый, размером с желудь камень и, вложив его в руку Эдварда, затараторил, извиняясь и оправдываясь.

Мистер Эдвард, очнитесь! Не поддавайтесь, не слушайте ее. Ах, какой же я глупец! Почему же я сразу не отдал его вам!

Сжимая своими руками ладони Эдварда, в которых лежал камень, он глядел в его затуманенные глаза, ожидая, когда же тот придет в себя. Несколько минут стояли они в этом странном состоянии: один – в полной расслабленности и безволии, другой – в напряжении и ожидании.

Ругая себя последними словами и плача от злости, мистер Смит все сильнее сжимал свои ладони, как будто стараясь усилить и ускорить какой-то непонятный процесс. Его уверенность в результате была похожа на уверенность доктора, прописавшему больному нужное лекарство и ожидающего, когда же оно начнет действовать.

После нескольких, показавшихся Смиту вечностью минут, очнувшись от оцепенения, сковавшего все его тело, Эдвард наконец-то оторвал взгляд от магнетического надгробия и перевел его на стоящего перед ним старика.

Он ощутил прохладу камня в своих ладонях и почувствовал силу, с которой Смит сжимал их. Он увидел болезненно отчаянный взгляд застывшего перед ним старика Смита и неприятно удивился, не понимая и не помня, что с ним случилось. Ум Эдварда прояснялся, но все еще не давал никаких разумных объяснений происходящему. По спине его пошел холод, а сердце вдруг застучало, сбиваясь с четкого ритма.

Что случилось, мистер Смит? Что со мной?
–  пытаясь сосредоточиться и вспомнить хоть что-то, произнес Эдвард, отстранившись немного от напуганного Смита.

Старик отпустил руки Эдварда и тот, медленно разжав скованные еще от сильного давления пальцы, увидел гладкий серый камень, который, как ему показалось был пластичным и мягким, как глина.

Что это? Что это за камень, мистер Смит? Как он оказался у меня в руках?
–  уже не сдерживая ужаса, прохрипел молодой человек, дико глядя на камень в своей трясущейся руке.

О, мистер Эдвард, это все из-за меня! Я так сглупил!
–  запричитал старик.
–  Я совсем обезумел от страха и забыл сразу отдать его вам, простите. Прошу вас, просто поверьте мне сейчас и послушайте, что я скажу. – лихорадочно шептал Смит, неуклюже гладя Эдварда по плечам и явно не желая пускаться в долгие объяснения по поводу произошедшего.
–  Ох, сколько же времени мы потеряли, старый я болван! Давайте поскорее приступим. Я постараюсь все вам объяснить по ходу дела, но только пойдемте, пойдемте мистер Эдвард, а то мы просто погибнем. Но, только не потеряйте этот камень!
–  воскликнул он, выпучив в страхе глаза и пытаясь трясущимися от волнения руками засунуть его в карман брюк опешившего Эдварда, - положите его вот сюда и не вздумайте потерять, я заклинаю вас!

Вытерев рукавом рубахи струившийся по лицу пот, мистер Смит торопливо подошел к могильному камню и, пытаясь обхватить его руками, как будто примеряясь, начал действовать.

Мистер Эдвард, скорее! Первым делом нам нужно сдвинуть его!

Эдвард, окончательно уже придя в себя, не задавая никаких вопросов, решил просто следовать указаниям старика, уверенного в своих действиях и явно понимающего и знающего больше, чем он сам.

Молодой человек снял с себя шляпу, плащ, сюртук и аккуратно положил их возле дуба. Расстегнув жилет и распустив посвободнее шейный платок, закатав рукава белоснежной рубашки, Эдвард подошел к камню сзади, туда, где уже стоял мистер Смит и оба они обхватили его руками.

Давайте, мистер Эдвард, двигайте его, двигайте вперед! – кряхтя от натуги выдавил из себя мистер Смит, пытаясь сдвинуть дьявольский камень.

Краснея от прилагаемых усилий и вытирая с лица текущий ручьями пот, на протяжении некоторого времени мужчины вели безрезультатный бой с чертовым камнем, который не поддавался и не желал уступать. Они подходили к нему с разных сторон, пытаясь поддеть снизу и пробуя расшатать хоть как-то вросшую в землю глыбу. Они окопали камень со всех сторон, стараясь добраться до его основания, но и тут их ждала неудача. Камень похож был на вершину айсберга, основная и наиболее значительная часть которого, была скрыта где-то глубоко под землей.

Спустя продолжительное достаточно время, смертельно уставшие, грязные и озлобленные, они сели у злополучного камня, опершись на него спиной. Они сидели молча, пытаясь отдышаться и привести в порядок мысли, носившиеся в их головах.

Дрожащими от напряжения руками, Эдвард достал из внутреннего кармана испорченного безвозвратно жилета серебряные, на длинной цепочке часы и, откинув крышку, попытался в ночной уже темноте разглядеть сколько времени еще есть у них до полуночи.

Который час, мистер Эдвард? – тяжело дыша спросил Смит.

Я не могу рассмотреть, слишком темно!
–  пытаясь увидеть хоть что-нибудь, поворачивая часы под разными углами, задыхаясь, ответил Эдвард.

Господи, ну почему ты не хочешь нам помочь? – обреченно заскулил мистер Смит, еле сдерживая подступающие слезы.

Как будто издеваясь над неудачливыми партнерами, в это самое мгновенье, из-за плотных, покрывавших все небо облаков, сквозь небольшое рваное пространство, пробился луч луны, осветив проклятое место. Одновременно взгляды мужчин устремились на циферблат фамильных часов и ужас отразился на лице одного и вопрос - на лице другого.