Но все равно изображала мученицу, готовую страдать ради моего счастья. Ладно, пусть страдает.

Я загорелся каким-то маниакальным желанием довести ее до такого же состояния, в каком находился сам. Злость, отчаяние, ярость, и все это пронизано темными вспышками почти неконтролируемого желания.

— Ну она же представилась. – Я криво улыбнулся Агнии. Пусть не думает, что у нее есть шанс. Она просто орудие. Надеюсь, не нашлет на меня порчу. Я снова усмехнулся. – Моя бывшая. Приехала, наверное, свои вещи забрать. А заодно и мои прихватить. – Не смущаясь, я обвел взглядом желанное тело.

Мне кажется, или она стала еще красивее? Кожа излучала сияние, словно обсыпанная золотой пылью.

Настя улыбнулась:

— У тебя осталось только мое белье. – Она повернулась к Агнии: – Ему нравится, когда девушка ходит в белье. Это тебе на будущее. – Она приподнялась, демонстрируя мне идеальные изгибы фигуры. – Спасибо, что забрал. – Ее очередная улыбка заставила меня заскрежетать зубами.

— Спасибо, учту. – Агния вдруг вцепилась в мое предплечье. – Если все взяла, то можешь идти.

Ладно, это уже переходит все границы. Я выдернул свою руку из захвата Агнии. Глаза Насти по-кошачьи сверкнули.

Я совсем не ожидал того, что она сделает или скажет. Просто собрался выставить Агнию отсюда, но Настя меня опередила.

Перегнулась через стол и вкрадчиво прошептала:

— Если ты еще не поняла, дорогая, то это МОЙ мужчина. Ты здесь, чтобы позлить МЕНЯ. Думаешь, он не знал, что я здесь? Он приходил в твой милый магазинчик, чтобы покупать все те вещи для меня. Ты здесь ЛИШНЯЯ. Свою роль сыграла и теперь можешь быть свободна.

Признаю, что охренел. Настолько, что несколько секунд просто молча на нее пялился, представляя, как укладываю ее на этот самый стол. Нет, лучше всего у стены. Да, точно. Лицом к стене, спиной ко мне, зажав волосы в кулак и оттягивая голову назад, пока она будет тереться своей потрясающей задницей о мой член.

Агния шумно вдохнула и повернулась ко мне.

Я опередил ее не заданный вопрос:

— Она права. Прости. – Если бы мне еще было стыдно. Но я мог думать только о Насте. О сладкой, обжигающе горячей Насте, которая говорила все это, подчиняя меня себе каждым словом. – Тебе лучше уйти.

Агния подскочила со стула:

— Проводи меня.

Если я уйду, Настя снова может превратиться…

— Давай как-нибудь сама. Дверь просто захлопни.

Она сердито махнула подолом юбки и вылетела из кухни.

Пока в прихожей слышалась возня и шумные сборы, мы с Настей просто смотрели друг на друга.

Но стоило двери громко хлопнуть, как я кинулся к ней, сталкивая со стула и прижимая к стене. Ее локоны подпрыгнули. Я рванул в стороны полы рубашки, оголяя скрытую под телесной тканью кожу.

— Маленькая лицемерка… Превращаешь меня в психа…

Настя оттолкнула меня и ударила по руке:

— Я старалась, чтобы все было… правильно!

Она надула губы совсем как обиженный ребенок. И от этого стала еще сексуальнее. Как я вообще сдерживаюсь рядом с ней?

— Какая ты, оказывается, правильная девочка…

— А ты… гад!

Я в голос рассмеялся от этого детского ругательства.

— Гад? Прям как в детском саду. Теперь ты заберешь все игрушки, – я провел пальцем по кромке ткани у нее на груди, наслаждаясь теплом, исходящим от кожи, – и будешь дуться на меня, сидя в углу?

— Нет! – Она слабо ударила меня кулаком в плечо. – Я… я не буду тратить свое драгоценное время. А получу то, чего так хотела еще вчера. А потом, когда опять стану кошкой, пообижаюсь. – Она растопырила пальцы и провела ими по воздуху, как когтями. – Расцарапаю твое идеальное лицо и испорчу всю одежду, чтобы тебе не в чем было выйти из дома. И ты все время был со мной.

Я не мог сдержать счастливую улыбку. Внутри разливалось пьянящее тепло, от которого мысли начинали плыть и путаться.

— И что ты собираешься сделать?

Настя бросила на меня прищуренный взгляд исподлобья. Че-е-ерт… Это выглядело так, что хотелось наброситься на нее. Сожрать ее всю, без остатка. Облизать каждый сантиметр кожи. Вцепиться в нее зубами, до алых отметин и синяков.

Чтобы ее соски набухли и вытянулись, а складки плоти покраснели от безумного трения.

Настя потянулась к поясу моих джинсов и ловко расстегнула пуговицу. От того, как умело и быстро она это сделала, меня прошибло горючей яростью, от которой загорелось все нутро.