Я замер, задумчиво глядя в глаза псу. Я только что рассуждал о сказке, которую готов защищать всеми силами, и вот оно, первое испытание твёрдости моих намерений. Бог с ним, с опытом, с генерала может выпасть практически бесценные оружие или броня высокого ранга, а может, даже и защитный навык…

— Пусть идут, — вздохнул я. Нельзя всё мерить жадностью.

— Я всё понимаю, командир, — начала Ольга. — Но эти монстры вполне могут возвращаться с рейда на людей.

— И? Мне-то какая разница? — пожал я плечами. — Любого, кто идёт к лекарям за исцелением, я пропущу свободно. Хоть человека, хоть монстра. Да и, сказать по правде, монстрам я в этом вопросе доверяю больше. Мы, люди, куда подлее любого животного. По себе знаю.

На это возразить никто не смог. От пса пришла горячая волна благодарности и обещание отплатить за милосердие. Нда уж, странны дела мои, Господи, если я уже начинаю водить дружбу и обретать должников среди разных чудовищ. Радагаст, мать его, Карий, из братства магов Средиземья.

Дальше шли в молчании. Через час бега добрались до окрестностей Арфы.

— Начинайте через пятнадцать минут после моего ухода, — начал я последний инструктаж. — Я перебегу на другую сторону МКАДа. Как начнёте бой, особо в здание не лезьте. Обрушите нахрен одну башню да устроите перестрелку навыками. Геройствовать и показывать мастер-классы по зачистке данжей не нужно. От вас требуется удерживать на себе их внимание хотя бы минут пятнадцать, дальше уже по обстоятельствам. Поняли?

— Да поняли мы всё, пи*дуй уже, командир, — нервно заметил вечно молчаливый Артём.

— Них*я себе, оно говорящее! — с наигранным удивлением протянула Даша. — А ещё какие-нибудь слова знаешь?

— Заткнулись все нахрен, — рыкнула Карина. — Двигай, Рус. Удачи.

— И вам.

Я стремительно рванул вдоль опушки Леса, в три прыжка преодолел МКАД и залёг одной из разбитых машин, валяющихся в кювете.

Через некоторое время начался небольшой дождик, постепенно набирающий обороты. В городе ни днём, ни ночью не было тишины, где-то вдалеке регулярно слышался гром и грохот, где-то что-то горело, где-то кто-то умирал… За те несколько дней, что я просидел в Лесу, жизнь в Химках ничуть не изменилась. Хаос был в самом разгаре, и даже здесь, на самой окраине, это ясно чувствовалось.

Ребята начали с размахом. Гигантский меч, светящийся голубоватым огнём, поднялся к небесам, а затем обрушился в чуть косом ударе на одну из башен. Здание, всего лишь первого уровня, естественно, не выдержало подобного обращения и рухнуло. Кстати, удар не просто разрубил здание, он ещё и вызвал странную вспышку изнутри, за мгновение до того, как каменная конструкция рухнула.

После Карины в дело вступили остальные бойцы, обстреливая всех и каждого, кто решался высунуться из пролома. Странное дело, но мне, как и всем членам группы, падал опыт с тех, кого они убили. Раньше за людей опыт не давали. Правила системы изменились, или с сектантами что-то не так? Впрочем, подумаю об этом позже.

Тем временем схватка набирала обороты. Фанатики, поняв, что атакующая группа немногочисленна, сосредоточили все силы на ребятах и плавно теснили их к Лесу. Мои бойцы отходили, изредка огрызаясь навыками, но враги, хоть и слабые по одиночке, брали числом. И никакое наличие полководца не могло ничего с этим поделать — Карине нужно было хотя бы минут двадцать после одного такого удара, что бы выдать новый, а сотни навыков низкого ранга вполне были способны справиться со средними.

Я помчался, огибая по дуге вражескую крепость, и, оказавшись с противоположной стороны от битвы, молнией проделал пролом в стене и ворвался внутрь. Выбив дверь какого-то складского помещения, я оказался в центральном зале, прямо позади последних рядов вражеских бойцов. Был большой соблазн ударить врагам в тыл, но я прибыл сюда не за этим. Оглядевшись, я увидел неподалёку залитый кровью алтарь и стоящую за ним пятиметровую статую, изображающую величественного ангела, с мечом в опущенной руке. Высокие скулы, твёрдый, волевой подбородок… Эдакий Давид Микеланджело, но с чёрными крыльями, воздетыми за спиной.

Что? Пробужден? В смысле?

И тут статуя ожила. Она сделала шаг, другой, третий… С каждым движением каменная корка осыпалась с гиганта, открылись незрячие до того глаза, вспыхнули мрачным, тёмным золотом зрачки.

— Жертва сама прибыла на алтарь, — с улыбкой сказал он, глядя на меня. — Мне как раз требовалось принести в жертву Единому себе полководца, а тут пища сама прибежала. Я правильно понимаю, что за стеной твои люди? Там даже ещё один полководец имеется… Давай так — я отпущу их, а ты взамен сдашься без боя. Как тебе?

У него был глубокий, мощный голос. Я завороженно глядел на него. Он тоже с любопытством наблюдал за мной, ожидая моей реакции. Камень окончательно осыпался с него, он весь как-то чуть ужался, и из пятиметрового гиганта стал трёхметровым. Меч по прежнему был в его руке, но в остальном крылатый был полностью обнажен. На меня повеяло его Волей, и я ощутил, что, по крайней мере, в этом аспекте я ему почти не уступаю.

Тем временем бойцы сектантов начали возвращаться в зал. Я не оборачивался, не решаясь отвести взгляд от необычного противника, но слышал их перешептывания позади, ощущал Волей их благоговение, направленное на аватара… Вот это я, конечно, влип.

— Повелитель! Владыка! Вы снизошли к своим верным слугам! — восторженно обратилась к нему какая-то девка справа от меня.

Я осторожно отшагнул в бок, не делая резких движений. Златоглавый перевёл взгляд на неё, и его глаза странно сверкнули. Я скосил на пару мгновений взгляд, желая понять, кто это такая фанатичная и смелая.

Я увидел голубоглазую блондинку, под метр семьдесят, с восторгом разглядывающую своего ожившего кумира. Увидел, и чуть не потерял концентрацию на мгновение — она была прекраснейшей из женщин, что я видел. Девушке было лет семнадцать, она обладала идеально правильными и симметричными чертами лица, слегка миндалевидным разрезом глаз и высокой шеей. Грудь, примерно второго с половиной размера, длинные ноги, соблазнительный изгиб бёдер, выглядывающих из разреза платья…