Захожу в ванную, вода уже не льется. Соня завернулась в большое белое полотенце и расчесывает волосы перед зеркалом. Подхожу сзади, она улыбается мне в отражении, в воздухе витает пар и запах жасмина. Я наклоняюсь к ее шее и втягиваю запах, целую разгоряченную кожу, прокладываю дорожку поцелуев к плечу. Соня закрывает глаза, теснее прижимается спиной к моей груди. Руки сами собой сжимают ее талию, ныряют под полотенце. Соня разворачивается в моих руках, подталкивает меня к выходу из ванной. Я подчиняюсь, при этом целуя ее губы. Так мы добираемся до спальни. Она сама толкает меня на кровать, забирается сверху, показывая, чего хочет и как. Свитер мой летит в сторону, полотенце тоже. И вот она в моих руках. Обнаженная, прекрасная, моя. Крышу сносит мгновенно, желание топит в своем мареве. Соня не отстает, стонет, движения ее требовательные, она не хочет медлить, но быстрый секс не входит в мои планы. Поэтому я укладываю ее на спину, впиваюсь в губы. Руки держу прижатыми к кровати. Исследую губами ее лицо, шею, начинаю путь вниз. Хочу насладиться ее телом, одарить лаской каждый сантиметр, показать, насколько она драгоценна и желанна для меня. Главное, не обращать внимания на отметины на теле, не думать о чужих руках, что прикасались к ней. Марго права, надо скорее забыть об этом. Поэтому концентрируюсь на ощущениях, которые дарит ее тело, в моих руках она живая, отвечает на мои ласки, сейчас между нами нет преград. Есть полное взаимопонимание. Я не чувствую с ее стороны страха или напряжения. Этого я боялся больше всего. Поэтому больше не гружу себя тяжелыми мыслями, целиком и полностью отдаваясь любимой женщине. Ее запах дурманит разум, вкус взрывается на языке, особенно когда раздвигаю ее ножки и добираюсь до центра желания. Хочу свести ее с ума, чтобы она стонала в голос, чтобы забыла обо всем на свете, чтобы чувствовала себя не просто женщиной, а самой желанной и любимой. Действия свои подкрепляю словами:

— Не сдерживайся! Хочу тебя слышать, — и она отпускает себя. Вздохи ее становятся чаще, руки на моем затылке впиваются сильнее, притягивают ближе, а я жадничаю, не хочу упустить ни капли ее удовольствия. Это деликатес. Обожаю слизывать ее наслаждение, поглощать ее страсть. Неспешные движения языком обретают ритм, проникаю двумя пальцами в ее жар, она выгибается подо мной, просит продолжать. Но я не хочу, чтобы она кончала так быстро. Поэтому замедляют темп, ей не нравится это, но я не обращаю внимания, отступаю, потом снова довожу ее до края, и когда она уже готова взорваться в моих руках, останавливаюсь, перемещаюсь к ее лицу, впиваюсь в губы, хочу сорваться в пропасть вместе, хочу видеть ее глаза. Они уже пьяны от страсти, Соня нетерпеливо обнимает меня ногами, требует продолжения, а я не могу отказать. Даю то, чего мы сейчас оба так хотим, это остро, быстро, но ждать нет сил. Выдержка помахала ручкой, сейчас на первый план выходит рвущая вены страсть, дикое желание получить разрядку. Погружаюсь в нее быстрыми толчками, она закрывает глаза, дрожит подо мной, чувствую, что ее накрывает, этот пожар передается и мне, вместе мы сгораем дотла, оставшись без дыхания и сил. С ней всегда так. Как в последний раз, это апогей страсти и жизни. Кажется, сейчас разорвет от удовольствия, и не выжить в этом бешеном огне.

Немного отдышавшись, прихожу в себя. Понимаю, что придавил Соню своим весом, поэтому подскакиваю резко:

— Тебе больно? Прости, — совсем забылся, дебил.

Она морщится.

— Нормально, — потирает ушибленное ребро, — так быстрее заживет, — улыбается, прижимается ко мне губами. Я отвечаю, потом перемещаюсь на шею. Нет. Надо завязывать, я настолько по ней голодный, что одного раза мне точно мало. А моя девочка еще не совсем здорова. Поэтому я отрываюсь от ее тела, откатываюсь на спину, она укладывается ко мне на грудь. В последнее время эта поза стала уже привычной. Пока Соня приходила в себя, она выбрала меня вместо подушки. А я был не против. Так я мог слышать ее дыхание и сразу успокоить, если паника подбиралась близко. Поначалу она каждый раз с ужасом открывала глаза. Я видел в них страх. Потом Соня объяснила, что долго сомневалась, спит еще или нет, боялась снова оказаться в темном ящике. Теперь она панически боится темноты. Спим мы при включенном ночнике, думаю, с замкнутыми пространствами тоже будут проблемы. Но это все мелочи. Это мы тоже переживем. Сейчас мы сделали большой шаг навстречу. Марго права, нам сложно было поговорить, это стояло между нами. Сейчас нужно сломать последние барьеры, чтобы забыть это и жить дальше.

— На кухне ждут пирожные. Ты правда любишь тирамису? — спрашиваю я.

Она улыбается.

— Я больше люблю домашний торт, но его долго готовить.

— А по мне, так вкуснее твоих блинов ничего быть не может, — она смеется.

— Хорошо. Будут тебе блины, тогда с тебя клубничное варенье!

— А ты снова согласна быть вместо тарелки?

— Ну не знаю, — задумчиво тянет она, — может, поменяемся местами? Ты тоже можешь попробовать себя в качестве блюда.

— Заманчиво! Только с вареньем засада. За ним придется ехать в деревню. Кстати, нам в любом случае придется туда вернуться, там осталось много наших вещей.

Соня становится серьезной.

— А мы можем уже туда поехать? Это безопасно?

Я вздыхаю. Не скоро моя девочка будет чувствовать себя в безопасности. И пока Сомов на свободе, это вполне оправдано.

— Мы возьмем с собой охрану. Кстати, привыкай. Охрана теперь всегда будет с тобой.

Кажется, она хочет спорить, но ничего не говорит. Просто кивает.

Легкость между нами пропала, как только речь зашла об охране, а это снова напомнило о том, о чем хочется забыть.

Заправляю прядь волос ей за ухо и спрашиваю:

— Все хорошо? — она прижимается к моей руке, трется об нее, словно кошка.

— Да, — говорит она, — все хорошо. Марго поговорила с тобой, прежде чем уйти?

— Да. Она не может, чтобы не надавать советов! — усмехаюсь я.

— Да. Но она права. Надо переступить и больше не вспоминать прошлое. Я не рассказала тебе, а надо было.

— Уже не надо, если не хочешь. Она передала мне суть.

Соня болезненно зажмуривается. Не хочу, чтобы она снова вспоминала все это, целую ее, она прижимается ко мне крепче.

— Я не сказала главное. Спасибо тебе! Если бы не ты…, - она тяжело сглатывает.

— Не думай об этом. Все так, как должно быть. Судьба не зря свела нас вместе.

Она кивает.

— Наверное, ты прав.

— Если хочешь меня отблагодарить, — с улыбкой говорю я, — с тебя домашний торт!

Она сказала, его долго готовить, вот и пусть отвлечется.

— Хорошо, — смеется Соня. — А сейчас пойдем хомячить пирожные. Очень хочется сладенького!

Следующие дни были чудесные. Мы проводили их вместе, а что еще для счастья надо! Конечно, воспоминания все еще возвращались страшными снами и образами, но мы боролись с ними вместе. Проблемы не ушли в одночасье. Андрей беспокоился еще и по поводу его прошлых кошмаров, боялся напугать меня во сне. Но без него оставаться мне было просто невыносимо, поэтому я не позволяла ему уходить в другую комнату, хотя он пытался пару раз. Пока все было гладко, надеюсь, так будет и дальше.

Мы съездили в тот деревенский дом и провели там весь день. Снова гуляли по заснеженному лесу, а потом занимались любовью в доме, наполненном нашими теплыми воспоминаниями.