— В чем будут заключаться мои обязанности? — Я отдаю ему документы. Перспектива работы с людьми заставляет меня нервничать, ведь до этого я всегда действовала в одиночку.

— Вы будете обучать пациентов фоторемеслу. Наша первая цель — отделение педиатрии. Дети смогут быстро извлечь из этого пользу. Обычно мало кто из них умеет обращаться с фотоаппаратом, знает о печати и процессе фотосъемки. Мы надеемся открыть им этот мир самым простым способом.

Вот в этом и есть прелесть фотографии. Снимок, сделанный за тысячи миль отсюда, может заставить зрителей почувствовать, будто они находятся там. Их воображение уводит их в путешествия, при том что они не выходят из дома. Коллаж из фотографий может помочь получить новый опыт, позволить людям посетить те места, о которых они и не мечтали. Я всегда высоко ценила силу фотоискусства.

— Ваш агент упомянула, что ваш отец — наш пациент. Я взял на себя смелость найти его и выяснить, кто его врач.

— Доктор Дэвид Форд, — говорим мы одновременно.

— Дэвид — один из наших лучших врачей, — добавляет Шон.

— Так нам и сказали.

— Он состоит в совете директоров. Когда я сказал ему, что вы заинтересовались этой работой и приедете к нам сегодня, он очень взволновался. Спросил, не может ли устроить вам экскурсию сам.

Как по волшебству, раздается стук в дверь. Дэвид просовывает голову в проем и улыбается:

— Соня, как чудесно увидеть вас снова!

Я автоматически поднимаюсь ему навстречу:

— И я рада видеть вас, доктор.

— Ну, оставляю вас на попечение Дэвида, — подытоживает Шон.

Дэвид смотрит на него:

— Больница в долгу перед тобой. Если мы сможем нанять Соню, нам сказочно повезет.

* * *

— Возможно, я и не гожусь для этой работы, — предупреждаю я Дэвида, пока мы идем по коридору. Мимо проходят врачи и медсестры, и все приветствуют нас. Коллеги любят и уважают его.

— Это была просто предварительная встреча.

Когда мы доходим до лифта, Дэвид нажимает на кнопку «вверх».

— Куда мы направляемся? — спрашиваю я.

— Подождите и увидите.

Он явно наслаждается своей ролью экскурсовода. Радость Дэвида заразительна, как и его волнение. Мы поднимаемся двумя этажами выше. Я выхожу из лифта, и меня ошеломляет буйство оттенков. Стены раскрашены во все цвета радуги. Они покрыты изображениями воздушных шаров и экзотических животных. Каждое животное нарисовано с предельной точностью. Картинки достаточно большие, чтобы привлечь внимание ребенка и порадовать его.

— Стой! — Дэвид хватает меня за запястье и тянет назад, когда двое мальчишек с визгом пробегают мимо. Они соревнуются, кто первый нажмет на кнопку лифта, и едва замечают нас.

— Извините! — мальчиков догоняет мать. Ее светлые волосы завязаны в «конский хвост», на ней джинсы и свитер. — После сдачи крови они немного устали.

— Все в порядке.

Близнецы продолжают сражаться, отпихивая друг друга, чтобы проскочить в лифт.

— Не забудьте свою мамочку, — говорит им Дэвид.

Они послушно нажимают на кнопку, не давая дверям закрыться, и их мать благодарно улыбается Дэвиду. Когда двери лифта закрываются, я поворачиваюсь к нему и спрашиваю:

— Это отделение педиатрии, я правильно понимаю?

— Только один из отведенных ему этажей. Здесь в основном онкологические больные.

Я иду вслед за ним по коридору к стеклянному окну. За ним в маленькой комнате играет дюжина ребятишек. У большинства нет волос на голове. Из различных частей их тел торчат трубочки. Здесь собраны дети разного возраста, и все они кажутся мне старше, чем на самом деле. Они смеются, радуются игрушкам и не обращают на нас внимания. Вероятно, они привыкли, что взрослые наблюдают за ними. Я могу представить себе, как работают здесь врачи: подобно Дэвиду, внимательно следят за поведением своих подопечных, делают заметки. Поведение пациента очень важно. То, как дети делят между собой игрушки, разрешают возникающие конфликты, влияет на состояние их здоровья. Может быть, им безразлично, кто стоит за окном. Им все равно, пройдут они какой-то из неизвестных им тестов или нет. Они уже вступили в величайшую битву в своей жизни. В битву со смертельным исходом.

— Вы хотите, чтобы я фотографировала их? — спрашиваю я.

— Не их, а вместе с ними, — поправляет меня Дэвид, помахав рукой маленькому мальчику. Доктор поворачивается ко мне, но мой взгляд прикован к детям. — Разве Шон не упоминал о разных формах терапии, например лечении при помощи животных?

— Да, — исследования показывают, что любовь животных помогает вылечить болезни, перед которыми медицина бессильна. Я часто думала: а что, если бы я завела питомца? Хватило бы сил у собаки или кошки смягчить мою боль? — Животные могут творить чудеса.

— Да, — кажется, Дэвид доволен тем, что мне это известно. — Мы разрабатываем новые идеи, которые могут помочь больным выздороветь или по крайней мере запустить процесс выздоравления.

— Думаете, фотография тоже может помочь?

Фотография — единственный способ справляться с проблемами, который знаю я. Часы, проведенные за объективом, спасли меня от самокопания, от сосредоточенности на собственной жизни и потерях.

— Искусство в любых его формах — могучий помощник. У детей есть карандаши и бумага для реализации их творческих способностей. Но мы никогда не пробовали предложить им фотографировать. Я с восторгом предвкушаю результат, — Дэвид показывает маленькую девочку, чью голову едва прикрывают заново отрастающие волосы. Девочка ходит очень медленно, боясь опрокинуть прикрепленный к ней штатив от капельницы. — Она любит рассматривать книжки с фотографиями. Представьте себе, если бы она могла сделать свои собственные снимки!