Нет уж, дудки, подумал я. Достал сигареты, предложил одну Кариновски, и мы с наслаждением закурили, пуская к потолку кольца дыма. Мне показалось, что по саду кто-то ходит. Кариновски предложил мне ещё вина. Вдруг коротко скрипнула железные ворота. Я решил, что пора переходить к делу.

— Ну, ладно, — сказал я. — Что вы предлагаете?

— Предложение одно: вам нужно меня спасать.

— И что, по-вашему, я должен для этого сделать?

Кариновски стряхнул пепел с сигареты.

— Зная ваши безграничные возможности, друг мой, и разносторонние способности, я абсолютно уверен, что вы найдете способ решить эту проблему. Если только вы не предпочли действовать в соответствии с сомнительным планом, который предложил Гвеши.

— Сомнительным?

— Возможно, я несправедлив к нему, — продолжал Кариновски. Разумеется, план Гвеши весьма прост. Возможно, даже слишком прост, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Не совсем. Я даже не знаю, что это за план.

— Он вам понравится, — заверил меня он. — План, разумеется, составлен с учетом ваших разносторонних и широко известных талантов.

Меня вдруг зазнобило. Что там ещё такое придумал Гвеши? И причем здесь таланты Агента Х? Я стал припоминать, какие именно подвиги мне приписывали, но ничего не смог вспомнить. Мне показалось, что настало время прояснить ситуацию.

— Послушайте, Кариновски, — начал я, — что касается моих умений…

— Да-да? — сказал он любезным голосом.

— Я боюсь, что их несколько преувеличивают.

— Ерунда, — возразил он.

— Нет, в самом деле. Собственно говоря, у меня весьма посредственные способности.

— Для меня совершенно очевидно, — рассмеялся он, — что вы подвержены внезапным приступам скромности. Это хронический недуг англосаксов. А сейчас вы, конечно, заявите, что даже не считаете себя настоящим секретным агентом.

Я натужно и жалобно улыбнулся:

— Ну, это уж слишком.

— Конечно, друг мой, — сказал он. — Ну, ладно. Давайте не будем играть в благородство и отрекаться от очевидного. Мы же с вами свои люди.

— Хорошо, — согласился я. Видимо, ещё не настало время показывать истинное лицо Агента Х. — Но знайте, я не всегда такой покладистый.

— Принято. Еще вина?

— Нет, благодарю вас. Давайте к делу. Дом, очевидно, окружен, как вы понимаете.

— План Гвеши предусматривал такой оборот событий.

— Мы что, будем выбираться отсюда, переодевшись посыльными?

— Это просто несерьезно.

— Тогда как?

— Давайте поподробнее рассмотрим этот вопрос, — сказал Кариновски с возмутительным легкомыслием. — Что вы скажите, если я предложу уйти по крышам?

— Должно быть, Форстер предусмотрел такую возможность.

— Точно. А если попробовать уйти по воде? Как вы считаете, может, нам удастся бежать на лодке?

Я покачал головой:

— Форстер и об этом наверняка подумал. А каналы здесь прекрасно просматриваются из конца в конец.

— Отлично, — заявил Кариновски, — традиционные пути отхода блокированы. Теперь, следуя логике рассуждений Гвеши, давайте рассмотрим нетрадиционные варианты. То есть нам нужно найти что-то совершенно необычное, нелогичное и невероятное. Нам предстоит найти такой ход, которого совершенно не ожидает Форстер, а ещё лучше, если он и вовсе не подозревает о нем. Мы должны…

Его пламенный монолог был прерван звоном разбитого стекла где-то на втором этаже. На секунду стало тихо, а затем мы услыхали, как что-то тяжелое бухнулось на пол.

— Так только диверсанты работают, — презрительно сказал мой напарник. Он откинулся в кресле и закурил новую сигарету. Меня так и подмывало засунуть её поглубже в его глотку. Как провинциальный актеришка, право…

Мы слышали, как наверху в темноте осторожно передвигаются люди. Вновь скрипнули железные ворота. Что-то коротко звякнуло, должно быть, злоумышленники перекусили засов. Через мгновение раздался протяжный скрип это открылись входные ворота.

— Я полагаю, — произнес Кариновски, — нам пора.

Он встал, снял левую руку с перевязи и посмотрел на часы. Последний раз затянулся сигаретой и раздавил окурок прямо на ковре. Затем, исчерпав свой запас театральных жестов, повел меня по коридорам.

Мы остановились у массивной деревянной двери. Рядом с ней, на подставке, лежал карманный фонарь. Кариновски взял его и открыл дверь. Мы вошли, он задвинул за собой засовы.

Спустились по узкой лестнице в совершенно пустую комнату. Сквозь каменную кладку стен сочилась вода, в нос ударил затхлый, омерзительный запах: пахло чесноком, тиной, мокрым камнем и стоялой водой. В конце комнаты была железная дверь, рядом с ней лежала какая-то бесформенная куча.