В дверь постучали.

Задвинуть коммуникатор под матрас, спрятать в тайник пухлую папку. Только после — набросить старое пальто, заменявшее в последнее время халат. Вытащить лазпистолет из кобуры. Бесшумно проскользить к двери. Глянуть на терминал, подключенный к автономному нейроскопу. Хозяин здания. Без коммуникаторов, с вынутым чипом коммуникатора. Как и договаривались.

Потянуть на себя, открыть на небольшую щель. Упереть в дверь ствол как раз в районе обрюзгшего торса напротив.

— Мистер Агнецки, я собираюсь заказать еды в «хозяйском» ресторанчике неподалеку, — выдавил арендодатель.

Помятая одежда, некогда стоившая небольшого состояния. Мешки под глазами, поплывшие от долгих запоев линии лица. Одно слово — ДеГатеано.

— Нет, Авис, я не голоден. Спасибо, — пробурчал Эрнест.

— Ну ты смотри… там есть блюдо, вроде нашего севиче, но сильно острее. Бывшая подсадила на эту иноземную дрянь, теперь недели не могу прожить без экзотики.

— Язву получишь же, — вырвалось у А. Н. Зря. Подолгу не болтавший итальянец не остался в долгу:

— Ооо, мой друг, язву скорее мне прожгут черти из финансовой службы. Один работающий этаж не покроет все их счета.

— Я не могу платить больше, ты знаешь, — ответил Эрнест на невысказанный намёк. Он снимал всего лишь офис.

— Да я и не о тебе. Про первый этаж, чтоб им кордул ночью встретился. Вот взять например, хозяйку этого, вроде авторского, бутика. Кружева, мадонна миа, каждый по себестоимости сотни монеро, а продаёт их залётным красавицам..

Эрнест с вежливой миной некоторое время слушал. Что — то в словах арендодателя зацепило его, какая — то мысль. Бывшая? Нет, никто из них даже в руках не держал оружие до того, как А. Н. им его давал (намеренно или нет). Торговцы? Тоже нет… еда? Стоп. Севиче. Та’се-хьивиче. Лангус. Некогда его прижатый хвост был вытянут в Мыловарне Эрнестом, и теперь он может дать наводку на знакомых тёмных личностей.

А с недавних пор А. Н. очень стремился познакомиться. С различными тёмными личностями, не лангусами.

— Авис, — оборвал причитания оперативник. — Мне предстоят нервные переговоры.

— Так может хлопнем по бокальчику, ну, для успокоения совести? У меня есть бутылочка отличного Кьянти, кузен привёз из Метрополии по случаю… когда ещё сможешь попробовать? — собачьим жалостным взглядом добавил Авис.

— Нет, спасибо. Может, вечером, — добавил после паузы Эрнест, увидев разочарованное лицо ДеГатеано.

— Ну, раз так… смотри мне, вечером заявлюсь при бутылках!

— Напугал солдата арахнидом, — буркнул А. Н. — Я сам приду. У меня беспорядок.

Коротко попрощавшись, Эрнест закрыл дверь. Закрыл засовы и снова подтащил тяжелую тележку с цементом к двери. Достал из тайника папку, далеко не отложив пистолет. Пролистал, убедился что не связывался с лангусом, зацепился за несколько строчек, не дававших ему покоя.

Всю важную информацию с некоторых пор А. Н. доверял только бумаге. Сетевые протоколы ненадежны, железо — ненадежно, люди — уж тем более. Самый устойчивый сорт обычной, не «умной» бумаги разболтает свои секреты только тому, кто увидит их воочию. Пока видел только один человек. Сам Эрнест. Остальные о существовании Папки, разумеется, не знали. Им с недавних пор А. Н. доверять перестал.

Отложив кипу малосвязных сообщений, доносов и справок, Эрнест помассировал виски. Пошёл к маленькой электроплитке, поставил турку, давно уже как наполненную чистой водой. Вспомнил о коммуникаторе, отбил короткое сообщение Севиче. Что — то с памятью становится туговато, резанула А. Н. неожиданно пришедшая мысль. Отмести в сторону, поморщившись. Все проблемы — потом. Сейчас имеет значение только картель с Мыловарни.

Лангус ответил неожиданно быстро. Пожалуй, даже быстрее некоторых гм, друзей. На фирменном нестройном языке он сообщил, что — де с наркотиками помочь не может, зато знает очень скользкого торговца морепродуктами, слишком глубоко залезшего щупальцами в икру всех и вся. Включая икру человеческую, из сорта лиловых. А это именно то, что Эрнесту нужно. Он полагает.

Обороты поставили А. Н. в тупик. Ксенопсихологию в университете не преподавали, а на досуге Эрнест скорее кутил, чем занимался саморазвитием. Плоды чего теперь пожинал. Возможно, Севиче говорит о торговле людьми (детьми?). Возможно, это был более тонкий намёк.

Лиловая икра. Жаргонное название чего — то? Эрнест окунулся в память. Это не банды, хотя там было несколько банд с «морской» тематикой — Глубоководные, Водяные, Водолазники, те же Рыбаки Старого города и их злейшие враги Рыбаки Ям. Нет, не то. Какой бандит назовёт себя гм, тем, что мечут из заднего прохода?

Место? Нет, приречные районы не были связаны названием с морепродуктами.

Может, всё — таки наркотики? Ещё на заре службы в Городе он заучил всевозможные жаргонные названия, от «хмурого» и «мяу» до «тетры» (редкое название тетратранка) и «аргентины» (ходящее только в одном квартале именование «серебрянки»). Нет, не то. Но что — то близкое.

Стоп, а если ключевое слово не «икра», осенило Эрнеста. Лиловые… «Лиловые покои», бордель в Новом городе. Ниточка? Нет, там все «феи» были полновозрастные. Не малолетние.